Третье советское поколение - страница 27

— Думаю, что надо говорить о качестве жизни. Именно — качестве. Жизнь, как любое явление, имеет свое качество, то есть совокупность всех позитивных и негативных сторон. Я уверен, качество жизни советского человека выше качества жизни американца. В чем? Пускай далеко не у каждой советской семьи есть автомобиль и в ваших магазинах меньше товаров, чем в наших. Но в отличие от американцев советский человек не испытывает страха перед будущим. Он знает, что государство обязано дать ему образование, что государство не сегодня, так завтра обеспечит его жильем. Конституция гарантирует ему и получение работы. И это не декларация. Поэтому-то я не встречал у вас на перекрестках ничего не делающих молодых людей. Никаких подобных обязательств американское государство по отношению к своим гражданам на себя не берет.

Не уверенный в будущем трудовой американец теперь скорее отложит доллар на черный день — а вдруг выгонят с работы? — чем истратит его на дорогостоящую поездку на курорт. То, что достигнуто было за последние пятьдесят лет, мы стали терять все больше и больше. Вы от прежней своей необеспеченности, несмотря на все трудности, неуклонно движетесь вверх, все более совершенствуя жизнь, мы же в благополучии теряем одну позицию за другой.

Когда я закончил, по рядам прошел ропот. Послышались возгласы одобрения. Потом со своего места встала стройная застенчивая молодая женщина.

— Знаете, в чем наша беда? — сказала она. — Мы считаем все завоеванные у нас в стране бесценные права человека вполне естественным и закономерным явлением, чем-то обыденным, о чем и говорить-то не стоит.

Молодежь и ядерная физика неразрывно связаны друг с другом. В этом убежден академик Александр Скринский — директор Института ядерной физики Сибирского отделения Академии наук СССР. Скринскому, конечно, виднее. Сейчас ему 45 лет, а членом-корреспондентом Академии наук СССР он стал в 32. Говорят, что это самый молодой ученый, когда-либо удостоенный такой чести. Внешне Скринский ничем не примечателен. Таких немало найдешь в московской толпе. Но когда Скринский начинает рассказывать о своем институте, он преображается. Несмотря на скромный вид, тихий голос, сдержанность, в Скринском чувствуется сильная личность, человек, в котором беззаветная преданность науке сочетается с ревностным стремлением как можно лучше послужить своему народу.

— В нашей области знаний молодые ученые занимают ведущее положение. В отличие от общественных наук и медицины, где зрелость приходит с жизненным опытом, в математике и физике способности проявляются рано — к 25 годам. Замечено, что позднее они уже не проявятся, хотя, конечно, бывают и исключения. Надо также учесть, что поколение математиков, к которому я принадлежу, в своей работе более тесно, чем какое-либо другое, связано с практической сферой — экспериментальной и производственной.

Скринский принадлежит к тому поколению, на котором сказались последствия второй мировой войны. Хотя сам он не воевал (когда закончилась война, ему было 9 лет), он помнит о лишениях тех лет. Годы учебы в школе и университете пришлись на тяжелое время восстановления страны, когда советский народ, собрав все силы, залечивал военные раны. Годы учебы совпали и с временем «холодной войны», развязанной на том безумном и злобном основании, что якобы народ, спасший человечество от фашизма, стремившийся возродить свою страну из пепла, угрожал безопасности США.

Скринский и его сверстники учились так же самоотверженно, как их отцы и матери сражались на фронтах.

Я попросил его высказать свое мнение о нынешнем, третьем советском поколении.

— Современные молодые люди знают больше, чем знали мы в их возрасте. Различие ощутимо уже в школьной программе (двадцать пять лет назад преподавание в школах велось намного слабее). Будучи хорошо подготовленными, они могут добиваться больших успехов в практической деятельности и быстро расти.

— Работают ли у вас ученые индивидуально с одним-двумя студентами, как это делается в механико-математическом институте? — спросил я.