Турецкие сказки - страница 4

Проблема бедности и богатства всегда составляла основное содержание крестьянской сказки. Мы найдем ее и в «сказках старой бабушки». Интересно проследить, как в турецком фольклоре персонажи бытовой сказки, «плешивый» и «безбородый», вытесняют героев волшебной — царевичей-шахзаде и становятся любимыми героями турецкого народа.

В турецких народных сказках читатель найдет много сюжетов, знакомых ему не только по сказкам Востока, но и по нашим: русским, украинским, азербайджанским. Несмотря на такую близость, эти сказки не теряют своего национального своеобразия. В турецкой сказке, очень верно подметил Н.К. Дмитриев, на первом плане стоит, несомненно, сюжет, фабула, само сказочное действие, а не пестрые декорации к нему, рассчитанные на внешний эффект. Это и выделяет их среди сказок других народов Востока. И опять-таки в силу того, что турецкие народные сказки не подвергались длительной литературной обработке, они отличаются удивительной простотой и динамичностью действия, отсутствием цветистых и длинных описаний, выразительной краткостью сказочных событий. Постоянные замечания рассказчика: «Эс-пэс, не растягивай словес!», «Сказку нашу укоротим, а не то в беду влетим!» — все время подгоняют, торопят действие. Но вместе с тем турецкой сказке свойственны поэтические описания женской красоты, обязательная гипербола, порой очень примитивная и грубая, при изображении волшебных сил, меткие пословицы и поговорки.

Сказки настоящего сборника невелики по своему объему и очень просты по композиции. В турецких сказках редко можно встретить вставные эпизоды, как это имеет место в индийском и арабском фольклоре. Но в композиции турецкой сказки есть элементы, украшения, которые редко можно найти в сказках других народов, — это характерные шуточные тэкэрлемэ — присказки, часто не связанные с содержанием сказки. Такой присказкой начата эта статья, и ее можно закончить вот такой концовкой из сказки «Девушка и Мискембер»:

«С неба упало три яблока:

Одно — тому,

кто сказку сказывал,

Другое — тому,

кто сказку записал,

А третье — тому,

кто перевел».

М. МАЛЫШЕВ

Эстек-пестек, верблюду кестек. Кто слушает, тот мне ага[10], кто не слушает — ослиная нога! Рассказам дается имя, кто слушает, тот доволен ими. Послушаем-ка эту Гюль-ханыму: ну-ка, что она скажет?

Было — не было, а когда-то жил один падишах[11], и у него было три сына.

А в саду у падишаха росла яблоня. Эта яблоня приносила каждый год три яблока, но ни одного не удалось падишаху попробовать.

И вот однажды он говорит своим сыновьям:

— Мои дорогие, никак не могу я отведать этих яблок. Вы стали уже дюжими молодцами, а до сих пор не узнали, кто их срывает.

— Батюшка шах! Пойду-ка я нынче ночью, постерегу яблоню и уж как бы там ни было, а сорву и принесу яблоки, — говорит старший сын падишаха.

— Очень хорошо, — отвечает шах и дает ему на это разрешение.

Шахзаде[12] берет стрелы и лук, направляется в сад и там прячется в сторонке. И вот, едва наступает полночь, как сразу налетает ветер — ураган такой, что свету не видно! Молодец, как только это увидел, подбирает свои туфли, прибегает к отцу и рассказывает, что приключилось.

Все это слышит средний сын; на другой день он тоже просит отпустить его, тоже берет лук и стрелы, идет в сад и весь день там караулит. С наступлением ночи снова налетает ветер — прямо буря. Молодец убегает и возвращается к отцу.

На следующий день уходит в сад сторожить младший сын. В полночь налетает ветер — ураган сильнее прежнего. Хотя молодцу и страшно, он остается в саду.

Вдруг появляется двуглавый дракон. Он хочет сорвать яблоко, но шахзаде выпускает стрелу и поражает одну голову дракона. Дракон сейчас же поворачивает назад.

Тогда молодец срывает яблоко, приносит своему отцу и рассказывает все, что случилось, а старшим братьям предлагает:

— Пойдемте по следам дракона, отрубим ему и другую голову!

Все трое тотчас снимаются с места и идут вслед за драконом.

Идут они, идут, подходят к колодцу. Старший брат говорит:

— Обвяжите меня, я спущусь в колодец.

Братья делают из кушаков веревку, обвязывают старшего брата вокруг пояса и начинают спускать. Не успел он опуститься до половины колодца, как принялся кричать: «Ой-ой, горю!» — и братья вытаскивают его обратно.