Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914–1924 гг. - страница 31
Недостаток этот мог бы быть компенсирован анализом данных учета пленных из числа лиц «интеллигентных профессий или знающих специальные мастерства» (учителя, адвокаты, музыканты, бухгалтеры, парикмахеры, маляры, мельники, токари, сапожники, шорники, садовники и т. п.). Однако обнаружение в таких списках турок мы всегда считали большой для себя удачей, ведь как это видно из данных Таблицы 17, контингент находившихся в России подданных Оттоманской империи, вне зависимости от их национальности и правового статуса, состоял, в основном, из крестьян-земледельцев (чаще именуемых для удобства «чернорабочими»).
Таблица 17
Гражданские специальности группы военнообязанных турок, содержащихся в г. Тамбове в декабре 1914 г. и группы военнопленных из числа турецких армян, содержащихся в Приамурском военном округе в январе 1917 г.[153]
| Специальность | Военнообязанные турки, содержащиеся в г. Тамбове | Военнопленные турецкие армяне, содержащиеся в ПриамВО | ||
|---|---|---|---|---|
| Количество (чел.) | То же в % | Количество (чел.) | То же в % | |
| Учитель | – | – | 1 | 0,62 % |
| Студент | – | – | 1 | 0,62 % |
| Хлебопек | 53 | 16,41 % | 2 | 1,24 % |
| Торговец | 20 | 6,19 % | 3 | 1,86 % |
| Сапожник | 2 | 0,6 % | 5 | 3,12 % |
| Каменщик | – | – | 2 | 1,24 % |
| Парикмахер | 2 | 0,6 % | 1 | 0,62 % |
| Кузнец | 2 | 0,6 % | 1 | 0,62 % |
| Плотник | 1 | 0,3 % | 1 | 0,62 % |
| Портной | – | – | 1 | 0,62 % |
| Маляр | – | – | 1 | 0,62 % |
| Чернорабочий | 140 | 43,34 % | 142 | 88,2 % |
| Земледелец, табаковод, садовник | 86 | 26,62 % | Не выделены | |
| Прочие (приказчик; резчик; шорник; рыболов; официант; содержатель булочной, кофейни, кондитерской и т. п.) | 17 | 5,44 % | – | – |
| Итого: | 323 | 100 % | 161 | 100 % |
Глава третья
Пленение, регистрация, эвакуация
Первый акт процесса пленения, происходящий, как правило, в обстановке боевого ожесточения, строго говоря, несколько выходит за рамки нашего исследования, объектом которого все-таки выступают лица, уже признанные пленными, т. е. те, которым, выражаясь языком воинского устава Петра Великого, пощада была «обещана и дана». Вместе с тем, мы не можем оставить без внимания и тот факт, что в 1914–1917 гг. на Азиатском ТВД названное боевое ожесточение во многом усугублялось многовековым вооруженным противостоянием Российской и Оттоманской империй, в силу которого, из всех стран-участниц Первой мировой войны только они, пожалуй, выступали по отношению друг к другу одновременно национальными, религиозными и историческими врагами.
Делая на этом особый акцент, Ю. Яныкдаг в своем диссертационном исследовании показывает, что на Азиатском ТВД турки, в массе своей, испытывали глубокую неприязнь, а равно отсутствие всякого уважения и к самой России, и к ее вооруженным силам, и даже к отдельным ее военнослужащим, обычно именуемым в источниках личного происхождения «серыми воронами», «бешенными гиенами», «бледными поросятами» и т. п.[154]
В целом, мы разделяем точку зрения Ю. Яныкдага, хотя и располагаем свидетельствами противоположного характера[155]. Однако в любом случае названные выше чувства, играющие в момент пленения противника отнюдь не последнюю роль, были, по нашим оценкам, далеко не взаимны. Более того, мы убеждены в том, что в 1914–1917 гг. отношение русской армии к пленяемым оттоманам отличалось высоким уровнем лояльности, возможно, даже самым высоким за всю историю военного соперничества между нашими странами. Это свое утверждение мы аргументируем следующим.
1. Благодаря победоносному завершению практически всех русско-турецких войн XVIII–XIX вв., Порта давно перестала считаться в сознании россиян серьезным противником, а сокрушительный разгром ее армии под Сарыкамышем на рубеже 1914–1915 гг. лишь укрепил это мнение.
2. Поскольку боевые действия на Кавказа проходили почти исключительно в границах Оттоманской империи, сопровождающие войну бедствия не коснулись напрямую территории и населения собственно России.
3. В 1914–1917 гг. отечественная печать по существу не вела антитурецкой пропаганды. Напротив, газеты преподносили «Махмудку» скорее как несчастную жертву козней Берлина и, действуя, очевидно, в пику Австро-Венгрии и Германии, всячески давали понять, что Турция — единственная из Центральных держав, которая гуманно ведет войну. Так, в прессе нередко можно было обнаружить интервью с кем-либо из офицеров Кавказской армии, сообщавшем, к примеру, что «турки, т. е. собственно говоря, регулярные турецкие войска —