Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914–1924 гг. - страница 40

.

Подобные, хотя и менее драматические описания можно нередко встретить и в отечественной периодике тех лет. Например, ростовская газета «Южный телеграф» сообщала 6 января 1915 г., что двумя днями ранее в город прибыли «два военно-санитарных теплушечных поезда <…>. В первом поезде находилось военнопленных турок 1 457 чел., во втором — 1 684. Из двух поездов в Ростове выгружено 14 мертвых и 80 больных турок»[213].

Характерно, что описываемые процессы зафиксировали пленные и других Центральных держав. Так, при знакомстве с дневником германского солдата Отто Штерна, создается впечатление, что на пути в Сибирь этот человек вообще не видел своих турецких союзников живыми: «2 февраля 1915 г.[214] <…> остановка в Пензе. Около 30 трупов турок погрузили в поезд и куда-то отправили <…>. 11 февраля 1915 г. Вечером прибыли в Омск <…>. На платформе лежат 5 или 6 друг на друга сваленных трупов турок. Это жертвы мороза или, скорее всего, эпидемии. Вся территория вокзала залита известью»[215].

В то же время, в некоторых исследованиях встречаются такие описания эвакуации из района Сарыкамыша, которые вызывают самые решительные возражения. Например, по мнению Ю. Яныкдага, в течение зимы 1914–1915 гг. «лишь 200 из 800 турецких пленных, направляемых в лагеря Приамурского военного округа, достигали места назначения. Остальные же погибали в пути от холода и лишений»[216]. Несостоятельность данного утверждения доказывается, во-первых, несложными расчетами. На 1 мая 1915 г. в лагерях ПриамВО числилось 2 835 турок. Поскольку, руководствуясь логикой Ю. Яныкдага, это лишь 25 % от предполагаемого их числа, получается, что при более благополучной транспортировке в округе на тот же момент должно было бы содержаться 11 340 османов. Если даже допустить, что пленники, направляемые в Иркутский военный округ (где турок, кстати, было в 1,7 раза больше, чем в Приамурском), вообще не погибали в пути, то получится, что к весне 1915 г. в России должно было числиться больше военнослужащих оттоманской армии, чем их вообще было пленено[217]. Во-вторых, свои данные Ю. Яныкдаг обосновывает ссылкой на доклад, составленный МККК… по совершенно другому поводу, ибо гласит названный документ буквально следующее: «Из 800 пленных («турок» — В.П.), отправленных в феврале 1916 г. (Здесь и далее по тексту цитаты курсив наш — В.П.) из Красноярска в Приморье, лишь 200 прибыли к месту назначения. Остальные погибли в пути или были госпитализированы в виду серьезного заболевания»[218]. (Действительно, в феврале 1916 г. при перемещении 800 турок из Иркутского военного округа (ИркВО) в Приамурский от тифа погибло до 150 чел. Однако этот факт, датируется иным периодом и содержит иную структуру смертности и заболеваемости, нежели «600 умерших на 200 благополучно перевезенных»).

От турецких историков не отстают и некоторые российские. Так, Б. И. Ниманов сообщает в своей диссертационной работе буквально следующее: «Газета «Pester Lloyd» в 1916 г. поместила статью об отношении российских чиновников к военнопленным: “Семьсот пленных турок были забыты в поезде, который вез их в Пензу. До прихода в Пензу этот поезд находился двенадцать дней [в пути] и никто не позаботился об этих семистах пленных. В Пензе семьсот трупов отравляли воздух, но вагоны не открывали, пока не пришло разрешение из Петрограда. Когда их открыли, пришлось убрать семьсот уже разложившихся трупов” (Pester Lloyd. — 1916. — 7 мая)»[219].

…Поразительно, но в годы Первой мировой войны столь вопиющему факту почему-то не придали никакого значения ни в МККК, ни в правительстве Оттоманской империи, ни в посольстве Испании в России. Никакой информации на этот счет нам не удалось обнаружить ни в документах Архивного фонда РФ, ни в иных источниках, включая мемуарную литературу на турецком языке. Сам Б. И. Ниманов, к сожалению, используемую им цитату никак не прокомментировал. И даже забыл (вероятно) указать, что Pester Lloyd, это газета… венгерская. Издавалась она в Будапеште. О степени ее влияния в тогдашней Европе судить не беремся, но Императорская Публичная библиотека в Петербурге выписывала Pester Lloyd лишь в 1870–1876 гг. и 1879 г. После чего навсегда с нею распрощалась.