Турнир - страница 24
Я послушен – сейчас не время и не место для пререканий. Набравшись наглости, вальяжно сажусь в кожаное кресло напротив. Подумать только…
Меня могут убить прямо сейчас. Прямо здесь. Или повязать и засунуть в какой-нибудь подвал, как Кабуто, а потом долго и мучительно пытать. Но ничего страшного не происходит, Данзо все так же учтиво мягок, Хаку – невозмутим.
- Итак, зачем ты травмировал моего человека? Неужели подзабыл, где можно меня найти?
Мысли спотыкаются об этот вопрос. Ответ слишком очевиден, чтобы игнорировать его. Но в то же время…
- По какой-то причине Хидан решил, что я – его игрушка. Мне пришлось показать, что он ошибается.
Данзо вдруг смеется. Ужасный смех – неискренний и сухой, сиплый, как крик старой больной птицы.
- Ты мыслишь совсем как я, молодой человек. Интересная особенность характера – желать мести тогда, когда нужно получить выгоду. Ты знал, что я не оставлю этот поступок без внимания, правда ведь?
- Знал, - сделав глубокий вдох, кладу руки на подлокотники кресла. – Я пришел, чтобы договориться.
- Договориться ли?
- Не совсем. Я пришел, чтобы поставить Синтагму перед фактом.
Данзо смотрит прямо, но его эмоции невозможно разобрать.
- Очень интересно.
- Мы с Саске – больше не собираемся участвовать в разборках Черного Маскарада и Бала Элифеса. Все, что было раньше, с этого момента остается в прошлом и никак не должно влиять на наше будущее. Ни я, ни Учиха, не будем втянуты в ваши игры, это я могу обещать.
- И что же ты сделаешь, если я втяну тебя прямо сейчас?
Он едва заметно переводит взгляд на Хаку. Тот приставляет к моему горлу свою крутую пушку.
- Убейте меня, - пожимаю плечами. – Или убейте Саске. Я хочу сказать, что мы с ним будем идти по выбранному пути, не смотря ни на что. Я не боюсь смерти. Я и так каждое утро просыпаюсь в ее объятиях.
Данзо чуть щурится. Как довольный сытый кот. Похоже, ему нравится мое отчаянное бесстрашие.
- А если я скажу, что могу предложить тебе приятную награду за работу в Синтагме?
- Деньги? – мы хмыкаем одновременно – и я, и Хаку.
- Информация о том, как на самом деле погибли твои родители.
Оглушительная тишина сходится вокруг непроницаемым коконом. Легкая боль пробивается к сердцу, от удара крови в виски кружится голова.
Что?
- Они были больны.
- В самом деле? А что, если я скажу… - Данзо складывает руки замком. – Что я знаю о твоей семье всё? Что если я знаю о тебе то, чего не знаешь даже ты сам?
Немного погодя, поднимаюсь на ноги.
- Хорошая попытка. Но сейчас моя семья - это Саске.
- И что же, ради него ты готов убивать?
- Ради него я готов умереть, - они оба слабо усмехаются этому предсказуемому ответу. – Убивать я буду только ради себя.
Ухмылки исчезают. Сразу.
А я непринужденно сбиваю пистолет Хаку ладонью.
- Но работать на Синтагму я не собираюсь. И на Джирайю – тоже. Вы все сидите у меня в печенках. Я – сам по себе. И бороться, если это потребуется, буду только за самого себя.
- Предлагаю тебе немного подумать, - Данзо разводит руки в стороны. – Ты уникальный человек, Призрак-кун. Ты мог бы проворачивать аферы, которые не снились никому из моих подчиненных. Потому что тебе поверит даже самый подозрительный человек в мире. Тебе, как и Минато, поверит кто угодно.
Упоминание имени отца – еще один подлейший, жестокий трюк. Но я не ведусь.
- Значит, вы тоже мне поверите, - наблюдаю за тем, как Хаку опускает пистолет. А затем смотрю Данзо в глаза – это уже совсем не страшно, и ни капельки не жутко. – Сегодня меня либо убьют, либо оставят в покое. Навсегда. «Если» и «либо» не существует. Попытка затянуть в эти дела моих друзей или мертвых родителей может закончиться плачевно. Я натравлю на вас всех собак, каких смогу найти. Информаторов. Психопатов. И, блядь, единорогов. Не советую игнорировать последних, уж поверьте мне.
Странный звук привлекает мое внимание. Хаку… смеется?
- И если они не разрушат тут все к чертовой матери, то хотя бы войско проредят. Это я могу обещать.
Данзо пожимает плечами. По крайней мере, мне удалось его озадачить – уже достижение. Судя по всему, рычаги давления никогда не подводили этого мистера я-все-про-тебя-знаю.