Твой путь - страница 7

По ночам её нередко мучали кошмары. Уна, горница которой располагалась прямо за стеной, не раз слышала, как юная гостья вскрикивает и плачет во сне, изредка даже зовёт на помощь. Однажды ночью, не выдержав, женщина тихонько приоткрыла дверь и остановилась у порога. Тусклый, серебряный свет луны заливал небольшое помещение. Девушка спала, но сон её был тревожен. Короткие тёмные волосы разметались по подушке, одна рука свесилась с постели и почти касалась пола; тоненькие пальчики были крепко сжаты в кулак. Губы её шевелились, она что-то неразборчиво шептала, и Уна уже хотела было выйти, как вдруг Ивенн испуганно вскрикнула, рванулась в сторону и проснулась. Села, прижавшись спиной к тёплой бревенчатой стене, натянула тонкое лоскутное одеяло до подбородка, попыталась выровнять сбившееся дыхание. Уна подошла и села подле неё, не спрашивая позволения, обняла, как маленькую, прижала к себе, погладила по голове. Уткнувшись в её плечо, Ивенн разрыдалась.

— Ну что ты, милая? — встревоженно прошептала Уна, когда та понемногу успокоилась. — Что случилось? Спать не можешь?

— Простите, ежели напугала вас, — тихо ответила Ивенн, и хозяйка изумлённо ахнула, впервые услышав её голос — тихий, мелодичный, нежный. — Последние дни отчего-то не могу. Что-то снится, каждую ночь — одно и то же… Эти сны меня так пугают… Но когда просыпаюсь, уже ничего не помню… Всё будто в тумане.

Девушка провела обеими руками по лицу — ладони остались влажными. Посмотрела в окно — на тёмном небе кое-где сверкали далёкие колючие звёзды, и до утра было ещё далеко.

— Ты постарайся вспомнить, — подбодрила её Уна. — Расскажи, тебе станет легче.

Но Ивенн только отрицательно покачала головой.

— Навряд ли вы поймёте хоть что-то, — вздохнула она. — Даже мне понять не под силу. Я вижу лес, высокие травы, огонь голубого цвета. Он горит как будто бы кругом, и в этом кругу стою я и кто-то ещё, а кто — не вижу. Между нами свеча, такой маленький огарок свечи… А потом — что-то вспыхивает, что-то чёрное, у меня темнеет в глазах, и кто-то, кто стоит подле, заслоняет меня, а потом падает. И всё обрывается…

Уна задумчиво нахмурилась. И вправду, уж больно запутанный сон, непонятный, страшный. Что бы это значило? Быть может, что-то из прошлого этой девушки? Какая-то ниточка, зацепившись за которую, можно распутать весь таинственный клубочек? Но Уна не могла разгадать, впрочем, как и сама Ивенн, и даже предположить не взялась, поэтому просто пожала плечами.

— Ложись, дорогая. Тебе нужно выспаться хорошенько. Может быть, позже сама всё вспомнишь?

Уна поцеловала девушку в лоб и поднялась, а Ивенн послушно легла и отвернулась к стене, но до утра так и не смогла уснуть спокойно и с трудом дождалась, пока рассветёт.

Когда день вступил в свои права и трактир открылся, Ивенн робко поинтересовалась у хозяина, может ли она чем-нибудь помочь. Йоханн поначалу недоверчиво покосился на её тонкие, хрупкие руки, но Уна за спиной у девушки делала ему знаки, чтобы он позволил ей остаться: так, за работой, она отвлечётся от своих тяжёлых мыслей, может быть, позже удастся её разговорить. Переглянувшись с женой, Йоханн разрешил Ивенн остаться и помогать хозяйке носить воду и мыть посуду.

Вопреки ожиданиям, грязная работа не напугала девушку, даже наоборот, Уне показалось, что она немного оживилась, даже начала что-то напевать себе под нос, какую-то незамысловатую мелодию. Однако когда хозяйка посмотрела на неё с любопытством и прислушалась, она смутилась, вспыхнула, замолчала и до полудня не издала более ни звука.

— Милая, отнеси в большую горницу плошки и кружки, — наконец попросила Уна, не отвлекаясь от горы грязной посуды и кадки с водой. — Чистые возьми на столе.

Ивенн кивнула, осторожно подхватила одной рукой стопку глиняных плошек, другой — три жестяных кружки и медленно, чтобы не споткнуться и ничего не разбить, вышла из задней двери. Едва она появилась в большой горнице, где отдыхали посетители, то тут же почувствовала на себе сразу несколько пристальных взглядов и невольно содрогнулась от того, как на неё смотрели. Дальше всех от дверей и ближе ругих к боковой лестнице сидело трое ратников в чёрных одеждах и тёмно-синих плащах. Они были уже явно под хмельком, от нескольких опустевших кубков и кружек, стоявших перед ними, отчётливо пахло вином и терпким мёдом. Ивенн слегка сморщила нос, проходя мимо, но тут её окликнул один из ратников.