Тяжелые бои на Восточном фронте - страница 16

– Что, – спросил он снова, слегка наклонив голову набок, – что это такое?

– Пыль, унтершарфюрер, – стыдливо ответил я.

В «Лейбштандарте» мы, в отличие от вермахта, никогда не добавляли к званию вышестоящего начальника слово «господин»…

Раздался хлопок, и мне в лицо ударило небольшое облако пыли. Я закашлял и чихнул.

– Вымыть здесь все. Дочиста! Позже я вернусь и все проверю.

Я покачал головой, провожая взглядом унтершарфюрера, шаги которого постепенно стихли на лестнице. А потом, вздохнув, попробовал как-то настроиться на выполнение сверхзанудного задания. Я вытер все скобы, все балки, потом освободил от вещей каждый шкафчик и тоже начисто все протер. Я вымыл полы. Соседи по комнате начали жаловаться на шум, и я спешил закончить все поскорее, чтобы не мешать их отдыху. Полностью измученный и опустошенный, я наконец присел, вслушиваясь в храп моих товарищей и ожидая прихода Смеющегося Дьявола. Около 3 часов утра появился командир роты Бекер и спросил, почему я все еще не сплю. Я все ему рассказал.

– Отправляйтесь в постель, – приказал он. – Я сам этим займусь.

Бекер назначил унтершарфюрера дежурным еще на сутки, и на некоторое время я был избавлен от общения с ним.

На плацу, под зорким взглядом каменного орла на парапете, нас построили в шеренги, составляющие три стороны квадрата. Перед нами стояли оберштурмфюрер Ганс Бекер и командир взвода с полковым штандартом. По сигналу Бекера командир взвода опустил знамя, его отделанные золотом края переливались в солнечном свете, пока флагшток не занял горизонтальное положение. Представители от каждого взвода промаршировали вперед, и каждый положил левую руку на древко. Это послужило для всех сигналом вскинуть вверх правую руку.

Оберштурмфюрер Ганс Бекер прочитал текст «Fahneneid», военной присяги, напоминавшей клятву тевтонских рыцарей, о которых мой школьный учитель господин Верт рассказывал в классе несколько лет назад.

– Клянусь тебе, Адольф Гитлер, как фюреру и канцлеру рейха, быть верным и мужественным. Я торжественно обещаю быть преданным тебе и назначенным тобой начальникам до самой смерти, и да поможет мне Бог.

Гордо расправив плечи, я повторил присягу, поклявшись, как и все, отдать свою жизнь за фюрера.

Все до блеска начистили сапоги и вычистили униформу. На них не было ни пятнышка! Мы выглядели просто великолепно. Я с нетерпением ждал своего первого официального отпуска. Позавтракали мы в спальном помещении. Потом появился Смеющийся Дьявол и придирчиво осмотрел каждого, желая убедиться, что мы оправдали высокие надежды «Лейбштандарта». Довольный нашим внешним видом, он одобрительно кивнул и удалился. Помещение наполнил гул ликования, напоминавший шум и веселье на школьном дворе. Полчаса спустя из-за двери вновь появилась голова унтершарфюрера.

– Командир роты Бекер желает с вами поговорить. Общий сбор на плацу ровно через пять минут.

Мы поправили свои головные уборы и помчались вниз по лестнице. Смеющийся Дьявол и командир роты Бекер уже поджидали нас на плацу.

Стуча сапогами, мы энергично построились в ровные шеренги. На бледно-голубом безоблачном небе ярко сияло солнце. Все были бодры, предвкушая скорую встречу с друзьями и родными.

– Смирно! Равнение на середину.

– Солдаты, – торжественно обратился к нам командир роты, – у меня для вас неприятные новости. С сожалением довожу до вашего сведения, что ворота казармы отныне закрыты. Отпуск отменен до особого распоряжения. – После длинной паузы он продолжал: – Сегодня утром наш фюрер выступил со специальным заявлением по радио. У меня есть стенограмма этого заявления, которую я сейчас зачитаю.

Последние слова в этой длинной речи звучали примерно так: «Судьба Европы и будущее рейха теперь в ваших руках, и да поможет нам Бог в этой борьбе!»

Мы стояли в гнетущей тишине, пытаясь осознать всю чудовищность внезапного объявления: мы теперь в состоянии войны с Россией!

– Солдаты «Лейбштандарта»! – громко крикнул Смеющийся Дьявол. Глаза его были широко раскрыты, а голос дрожал от гордости. – Вы знаете, что делать, когда вернетесь в казармы. Вы должны быть готовы в любую секунду выполнить приказ. Рота, разойтись!