Тысяча журавлей - страница 40
Другое дело — «Ямато моногатари» (сборник составлен около середины X в.). Составители этого сборника, по-видимому, имели в виду одновременно несколько тем и принципов организации материала, они не ограничивали себя ни выбором одних и тех же персонажей, ни какими-либо другими соображениями. Главная ценность этой книги — в ее переходности, то есть в тех пробах и литературных экспериментах, которые были предприняты на ее страницах и которые продемонстрировали самодостаточность повествовательных элементов жанра. В «Ямато моногатари» есть и такие новеллы, в которых танка равноправны с прозаическим окружением, в других пятистишия сдвигаются из центра текста на его периферию, становясь иллюстрацией к прозаическому сюжету. Так, благодаря «Ямато моногатари» японская литература сделала большой и важный шаг к лирической прозе, вершинами которой вскоре стали всемирно известные «Повесть о Гэндзи» Мурасаки Сикибу, «Записки у изголовья» Сэй Сёнагон и другие книги.
И в этом заключена еще одна важная особенность, связанная с повестями ута-моногатари, а именно — сложные отношения стиха и прозы, по выражению Б.Эйхенбаума, та «вежливая война», которую вечно ведут друг с другом эти два начала в литературе.
Авторство обоих памятников неясно, не вполне понятен и смысл закрепившихся за ними названий. Большинство специалистов сейчас сходятся на том, что «Исэ моногатари» получило свое название потому, что в одном из списков произведение начиналось с новеллы, рассказывающей о путешествии Нарихира в храмы Исэ. Ямато означает, по-видимому, и центральную область тогдашней Японии, и старинное название страны в целом — в противовес китайским сказаниям. Но вообще-то относительно названий памятников существует несколько гипотез.
В России «Исэ моногатари» было впервые переведено Н.И.Конрадом и опубликовано в 1923 г., затем переиздавалось — в частности, в 1979 г. в серии «Литературные памятники» (подготовка издания В. С. Сановича, послесловие Вяч. Вс. Иванова). Шесть новелл из «Ямато моногатари» были впервые переведены Е.М.Колпакчи для хрестоматии Н. И. Конрада «Японская литература в образцах и очерках» (Л., 1927). Полный перевод и исследование «Ямато моногатари» были первой работой автора настоящей статьи и опубликованы в серии «Памятники письменности Востока» в 1982 г. Для настоящего издания перевод пересмотрен и исправлен.
Интересна жизнь этих двух текстов в виде перевода в современной российской литературе: еще в 80-е гг. талантливой пародией на них и их популярность среди российских читателей откликнулась Татьяна Толстая в журнале «Вопросы литературы»; в новейшее время танка из «Исэ моногатари» использована Виктором Пелевиным в рассказе «Отшельник и Шестипалый», а пятистишие из «Ямато моногатари» — в фэнтези Евгения Филенко «Галактический консул». Вот уж действительно — habent sua fata libelli[59].
Л. М. Ермакова
ПОВЕСТЬ ОБ ИСЭ[60]
Свиток II
В давние времена, на пятой улице восточной части города, во флигеле дворца, где проживала императрица-мать, жила одна дама. Ее навещал, не относясь сперва серьезно, кавалер, и вот, когда устремления его сердца стали уже глубокими, она в десятых числах января куда-то скрылась.
Хоть и узнал он, где она живет, но так как недоступным ему то место было, снова он в отчаянии предался горьким думам.
На следующий год — в том же январе, когда в цвету полном были сливы, минувший вспомнив год, ко флигелю тому пришел он: смотрит так, взглянет иначе — не похоже ничем на прошлый год. Слезы полились, поник на грубый пол дощатой галереи кавалер и пробыл там, доколе не склоняться стал месяц; в тоске любовной о минувшем он так сложил:
Так сложил он и, когда забрезжил рассвет, в слезах домой вернулся.
В давние времена кавалер, скитаясь, дошел до провинции Мусаси. И вот он стал искать руки одной дамы, жившей там. Отец ее другому хотел отдать, но мать — той сердце лежало на стороне человека благородного. Отец — простой был человек, но мать — та была Фудзивара