У истоков великой ненависти. Очерки по еврейскому вопросу. - страница 10

и принуждены были «приподнимать края одежды». Традиции этого кровавого культа дошли до нашего времени в виде ритуального убоя скота. Как известно, правоверный еврей ест только «кошерное» мясо, т.е. мясо животных, умерщвленных особым, до мельчайших подробностей установленным способом. Убой этот, при котором животное, поддерживаемое в стоячем положении, медленно истекает кровью под ударом особых колющих орудий, сам по себе является отталкивающей жестокостью. Но интересно то, что ритуальный убой, за право которого евреи во всех странах рассеяния своего борются с необычайным упорством, сохранил до сего дня полностью значение религиозного жертвоприношения, — какого-то темного кровавого колдовства. Резники, приставленные синагогой к этому делу, отнюдь не простые мясники, а служители культа, и весь этот жуткий ритуал сопровождается чтением особых молитв и заклинаний.

В следующей главе мы проследим позднейшее развитие всех этих отталкивающих моментов, вылившееся в религиозно-бытовом законодательстве раввинизма. Но прежде чем отложить в сторону Библию, посмотрим, какими свойствами наделяет своих героев народный эпос Израиля.

Каждый народ придает своим эпическим героям особые, соответствующие всему его душевному строю, черты. Так герои библейских повествований носят все специфические черты, извечно отличавшие еврейское племя.

Начнем с праотца Иакова — корыстолюбие, низкая хитрость, нечестность и трусость характеризуют этого национального героя еврейства, родоначальника всего Израиля. Еще во чреве матери он уже ссорится со своим братом близнецом из-за первородства и, пытаясь задержать рождение брата, появляется на свет Божий, уцепившись за его пятку (Бытие, 25, 22-26). Воспользовавшись состоянием острого голода своего брата, он вымогает у него первородство за чечевичную похлебку. Но, не особенно полагаясь на действительность этой сделки, он ловко обманывает умирающего слепого отца и, прикинувшись Исавом, незаконно присваивает предназначавшееся старшему брату отцовское благословение (там же, 27). Весьма характерно, что обман этот нимало не осужден религиозным сознанием иудаизма, а наоборот признан удачным деянием, обеспечивающим низкому обманщику и всему его потомству выгоды первородства и отцовского благословения! Обманув отца и брата, Иаков в страхе бежит от гнева Исава к дяде своему, Лавану. Здесь он женится и живет двадцать лет, непрестанно надувая гостеприимного тестя при дележе скотьего приплода (там же, 30, 31- 43). Завладев путем хитрости большей частью Лаванова стада, Иаков бежит от гнева обобранной им семьи и направляется к Исаву, в расчете, что за эти долгие годы возмущение брата успело погаснуть. Но он не решается предстать перед лицом брата, а укрывшись с семьею за рекой, посылает Исаву богатые дары в надежде умилостивить обманутого брата. Ночью происходит борьба с неким таинственным духом. При приближении зари, таинственный дух, видя что не может побороть Иакова, просит отпустить его. Прежде чем отпустить неведомого противника, Иаков требует себе от него благословения. Тот благословляет Иакова и говорит: «Отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль; ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь». (Там же, 32-28). Получив отцовское благословение обманом, Иаков Израиль добывает себе благословение таинственного ночного духа путем насилия. Исав прощает брата, встречает его поцелуями и слезами радости. Но подозрительный Израиль отделывается от брата, тут же обманув его относительно цели своего дальнейшего путешествия (там же, 33, 13-17).

Располагается станом перед городом Сихемом. Из повествования ясно, что жители Сихема приняли пришельцев дружелюбно. Сын князя Сихемского влюбляется в Дину дочь Израиля, и просит ее себе в жены. «Сын мой прилепился душою к дочери вашей», говорит Еммор. «Дайте же ее в жены ему. Породнитесь с нами; отдавайте за нас дочерей ваших, а наших дочерей берите себе. И живите с ними; земля сия пред вами, живить и промышляйте на ней, и приобретайте ее во владение» (там же 34, 8-10). Сыновья Иакова, однако, отвечают «с лукавством», что примут предложение Еммора только в том случае, если весь мужской пол сихемцев произведет над собой обрезание. Доверчивые сихемцы спешат исполнить поставленное им условие. Но когда на третий день после этой операции все они лежали в болезни, сыновья Иакова, напали на город, и «умертвили весь мужской пол; и самого Еммора и Сихема, сына его, убили, мечем... и разграбили город... Они взяли мелкий и крупный скот их, и ослов их, и что ни было в городе, и что ни было в поле. И все богатство их, и всех детей их, и жен их взяли в плен, и разграбили все, что было в домах» (там же, 34, 25-29). После этой проделки, Израиль опасается остаться на месте, сделавшись «ненавистным для жителей сей земли». «И отправились они. И был ужас Божий на окрестных городах, и не преследовали сынов Иаковлевых...» (там же, 35, 5).