Украденная песня - страница 62
Конкуренты разбились по группам. Вчерашний дух товарищества исчез, даже притворный. Теперь все придерживались своего народа. Жители Эмайн Аблах сели отдельно. Тирфо-Туин последовали их примеру и не отходили от своего стола. Все ютились замкнутыми сообществами и косились друг на друга.
На стропилах каркнул ворон, и я вскинула взгляд. На балке сидела птица Морган, сверкая черными глазами.
Куланн из Улады сидел прямо и гордо, блуждая взглядом по залу. С ним никого не было, за исключением Морган, и он осматривал народы так же пристально, как и ворон.
Значит, хоть толпа конкурентов и поредела, Куланн прошел испытания. Где накануне яблоку было негде упасть, остались лишь пустые стулья.
Мы не стали задерживаться. Пройдясь по залу, принцы поприветствовали остальных участников мрачными кивками и рукопожатиями, после чего ушли.
Я плелась за ними, едва волоча ноги по каменным плитам. Мне хотелось лишь одного — поспать. Ходьба не особо утомляла, в отличие от наблюдения за тем, как падал дух прекрасного народа.
Флинн с Киллианом задержались в покоях Ронана, и я свернулась калачиком в кресле у окна. Подвернув под себя ноги, я положила голову на подушку и вполуха слушала низкие голоса принцев. Суть разговора ускользала от меня, свет тускнел, и я наконец-то заснула.
***
— Я же сказал тебе остаться здесь, и ты должна меня послушаться, — тихо и серьезно прорычал Ронан.
Мы снова были во дворе. Киллиан стоял на помосте, и дым опять клубами поднимался к небу. День начался так же, как вчерашний.
Новая вспышка, и в руку Киллиана упал другой пергамент.
Нервно поглядывая вверх, я заметила, что многие участники делали то же самое. Однако в небе не летало никого, кроме ворона Морган.
Оставалось надеяться, что в случае чего он найдет укрытие от голодных существ.
Я снова перевела взгляд на помост, где Киллиан прочел слова на пергаменте и обратился к толпе.
— Во время сегодняшнего испытания мы будем противостоять нашим величайшим страхам.
Едва он договорил, как что-то произошло. Один за другим участники турника начали мерцать и исчезать, словно кто-то задувал свечи.
— Доберись до Киллиана, — крикнул Ронан Флинну, хотя сам уже мерцал.
Я бросилась за ними, изо всех сил стараясь не отставать. Они запрыгнули на помост, но как только протянули руки к Киллиану, оба исчезли.
С невиданным для меня атлетизмом я подпрыгнула и схватила Киллиана за голенище.
В мгновение ока весь двор исчез.
Разжав хватку, я встала, но Киллиан не чувствовал моего присутствия. Он широко распахнутыми глазами изучал новую местность.
Она была мне незнакома.
— Киллиан? — ответа не последовало, и я не могла сказать, было ли дело в характере испытания. — Киллиан? — снова попробовала я. — Ты меня слышишь?
Ничего. Он прошел по кругу и медленно побледнел.
В воздухе раздалось кваканье лягушек и пение сверчков. Земля размягчилась. Один шаг, и мои обутые ноги утонули в грязи. Повсюду к небу тянулся высокий рогоз, и пока я следовала за Киллианом, мокрая почва стала болотистой.
Запах тоже изменился — появился душок тухлой рыбы. С каждым шагом песни сверчков и кваканье затихали, сменяясь кое-чем другим — высокой протяжной нотой.
Плачем.
Закрыв уши руками, Киллиан остановился.
— Я рядом, — я дотронулась до его плеча, но с тем же успехом могла быть привидением. Он меня не слышал.
Не видел.
Не чувствовал.
Насколько я знала, Киллиан сейчас был совершенно одинок.
Запах усиливался, плач становился громче, объемнее, навязчивее.
Я ничего не могла поделать. Сущий ад — бессильно наблюдать за страданиями дорогого человека. Обойдя Киллиана, я заглянула ему в лицо и потом, когда его глаза закрылись, привстала на цыпочки. Пускай он меня не видел, я все равно могла попытаться его защитить. Потянувшись к камышу, я схватила стебель и сорвала. Мне хотелось помахать им перед носом Киллиана, прокричав: «Эй! А вот и я!»
Или можно было почертить в грязи. Или взять камень и что-нибудь расколоть…
Крутясь на месте, я искала способ проявить себя и показать, что Киллиан был не один.
— Отец! — внезапно закричал он и бросился прочь.
Я едва различила его крик из-за причитаний.