Умение видеть - страница 9

Холода на самом деле не было, но он всё равно терзал обессиленное тело. Всхлипнув, Кира заставила себя подняться с пола, и тут же рухнула в кресло. Ноги не держали, правая онемела, казалось, её до сих пор крепко держит выворотень. Кира схватила со столика чашку с уже остывшим кофе, громко и жадно глотая, влила в себя. Чашка клацала о зубы, а вкуса совсем не чувствовалось.

Умирая там, приходишь в себя здесь, только приятного в этом воскрешении мало. Кира ещё раз попыталась унять дрожь, потом на подгибающихся ногах подошла к пищесинтезатору. Чай она не любила, она не понимала этот напиток, но сейчас всё равно, сейчас главное, чтобы погорячее, послаще и побольше. Может, тогда отступит выматывающая дрожь.

Громко прихлёбывая из стиснутой ладонями кружки, Кира смотрела на обмякшего в кресле Сергея. И очки, и куртка вновь оказались на нём. Из уголка приоткрытого рта тянулась струйка слюны. Кажется, жив, только застрял в сконструированной им же реальности. Если бы Кира знала, как его оттуда вытащить, вытащила бы, а потом собственноручно убила.

Погибнет там, очнётся здесь. Если здесь не очнулся, значит, и там пока живой. Но как быть с угрозой Петера закапсулировать их в том мире, что бы это не означало? Сергей навсегда останется там, а его тело будет вечно пускать слюни здесь?

Гюнтеру пришлось деликатно покашлять, чтобы Кира обратила на него внимание.

— Значит, разыскала, что он хотел? — спросил Гюнтер, Кира кивнула и отвернулась, отвлеклась на парней в форме, которые, громыхнув об косяк, закатили в комнату скрипящую и вихляющую тележку. На ней, подвернув под себя многочисленные щупальца, дремал эскулап. — Сама-то помнишь, что нашла?

Как она могла помнить, если даже не читала тех документов? Кира пожала плечами, она, не отрываясь, смотрела, как возится, устраиваясь у Сергея на коленях, осьминогоподобная тварь, как впиваются в запястье присоски, как по щупальцам перекачиваются какие-то жидкости.

— Данные можно восстановить, — неуверенно сказала она.

— Не восстановите, всё в моей голове. Устал немного. Отдохну, и… — неожиданно ответил Сергей, и Кира вздрогнула. Сергей попытался стряхнуть с себя эскулапа, но быстро сдался и попросил. — Гюнт, убери эту дрянь. Мне больше нравятся нормальные медсёстры. Чтобы халатик покороче, крестик на шапочке. У тебя такие есть? А ты, Гюнт, правильно сообразил: живы они, и тот и другой. Я видел Петера…

— Ну, предположим, не Петера, а созданный в имаджинаре образ, напоминающий Петера.

— Ты следил за нами? — спросил Сергей.

— Что ты, конечно, нет. За вами уследишь! Нет, правда, только одним глазком. Дело-то серьёзное.

— Ладно, — Сергей решительно поднялся, эскулап отцепился, и, шлёпнувшись на пол, расплылся бесформенной лепёшкой, пытаясь подтянуть под себя щупальца. — Петер это, или нет, он силён. Попытался закапсулировать созданное мной же пространство. И могло получиться. Только и я знаю кое-какие секреты. Свернул я ту реальность, вместе с ним и схлопнул. Он, конечно, выберется, но, надеюсь, не скоро. Надо успеть найти его реальное тело. Кира подсказала, где искать. Осталось прийти и сделать.

— Куда прийти-то?

— Ламолиор, Гюнт. Там начали, там и закончим. Дай аэрокар!

Сергей послал подальше крепких парней, попытавшихся ему помочь. Кира видела, что он выскреб из самых тайных запасников организма последние силы, чтобы твёрдой походкой порядочно выпившего, но желающего казаться трезвым, человека, дойти до лифта. Кира зачем-то тащилась следом, и ей хотелось то поддержать Сергея, то задушить его. Она тоже дошагала до лифта, её никто не остановил. Едва закрылись створки, Сергей привалился плечом к стене. После, когда они шли по крыше к стоянке аэрокаров, оступился, разрешил Кире подхватить себя. Пожалуй, слишком охотно позволил.

— Ну, не поминай лихом, — бодрясь, сказал Сергей, когда аэрокар, завидев пассажира, раскрыл мембрану.

— Ты знаешь, — вместо прощания ответила Кира, — что ты козёл?

— Прости, — ответил Сергей, но Кира не уловила в его голосе раскаяния. — Это был самый простой способ выкинуть тебя в реал. Ты же понимаешь, в реале я бы тебя… я бы и пальцем тебя не тронул. Всё, пока!