Unknown - страница 20

Открыв глаза и обнаружив себя в той же комнате, в которой отключилась, провалившись в сон, я рассмеялась от того, насколько жалкой я была. Я даже не могла покончить с собой; вместо этого я просто заснула. Но я все еще здесь, меня приветствует новый день после провальной попытки суицида.

Все внутри меня было скованно, но все же мое тело продолжало двигаться.

Как вы думаете, возможно ли чувствовать, не испытывая эмоций?

Возможно, и я живое тому доказательство.

Я отстраненно выполняю все те же действия, что выполняла накануне, перед тем как снова оказалась около Брансуик Хилл. Я провела здесь множество часов, сидя перед воротами и оплакивая мою потерянную любовь.

И на следующий день я вернулась.

И днем позже.

И на следующий день после того дня я снова обнаружила себя там.

И даже после того дня я снова очутилась там же.

Я отказываюсь ломать жалкий установленный порядок привычных действий, потому что насколько бы расстроенной я себя ни чувствовала, будучи в особняке, это позволяет мне чувствовать связь с Декланом. А мне нужна эта связь, потому что больше ничего меня здесь не держит. Именно по этой причине я все еще цепляюсь за неудавшуюся сказку, которой никогда не суждено воплотиться в реальность.

Уже на протяжении недели я прихожу сюда на целый день, рыдая, умоляя, вымаливая у Господа возможность вернуть его обратно, потому что я до конца так и не осознала, что он умер, покинул меня. Теперь Айла смотрит на меня с жалостью каждый вечер, когда я возвращаюсь в гостиницу, чтобы принять душ и отдохнуть. Мы не очень много общаемся, но это исключительно по моей вине. Я позволила стене, которую я выстраивала всю свою сознательную жизнь, рухнуть, и теперь я ощущаю всем существом, что никогда, за всю свою жизнь, я не чувствовала себя настолько слабой и жалкой, как сейчас. Даже когда меня насиловал мой брат, когда я была ребенком. Или же когда я, связанная, была заперта в шкафу на протяжении многих дней.

Нет.

Это намного хуже.

Я еду в полной тишине по Абботсфорд—роуд, и когда уже была готова повернуть, я быстро сбрасываю скорость, потому что вижу, как машина новых владельцев дома подъезжает к воротам. Они не были там с того момента, как я стала появляться у ворот особняка. Холодок пробегает по моему телу, когда я проезжаю мимо ворот и следую по извилистому серпантину дороги, пока моя машина не скрывается из виду. Я едва соображаю, что вообще происходит, поэтому, повинуясь движениям моего тела, быстро паркуюсь и выскакиваю из машины.

Направляясь обратно к воротам, я замечаю включенные задние габаритные фары внедорожника, именно в тот момент, когда он въезжает на частную территорию, и ускоряю свой шаг, чтобы успеть проскользнуть мимо ворот, пока они не закроются.

Отчаянное любопытство разбирает меня, но тут замешано и немного больше. Это чувство собственности, меня одолевает ощущение, что это место принадлежит мне, когда—то так и было, но время было не на моей стороне. Оно и до сих пор не на моей.

Я шагаю с подъездной дорожки прямиком в снег, что покрывает ровным слоем землю. Я останавливаюсь позади деревьев, чтобы оставаться незамеченной и начать обследовать территорию. Крутые изгибы холмов покрыты кустарниками и деревьями, с которыми холодная погода распорядилась жестоко, истребив любое проявление жизни на их ветках, оставляя их неприкаянно стоять обнаженными. Если я прикрою глаза, то мне видится пышная зелень и разнообразные яркие цветы, которые могли бы вернуться к жизни, если бы теплое, ласковое солнце приласкало их своими лучами. Но красота все еще проглядывается, она не исчезла. Все выглядит чистым и нетронутым, лишь слегка припорошено свежим, рыхлым снегом.

Обращая свой взгляд вверх, я вижу, что дом возвышается на вершине холма. Мое сердце камнем ухает вниз, когда я рассматриваю через деревья каменную кладку того места, которое должно было быть моим. Я продолжаю пробираться дальше, бесцельно блуждая, когда внезапно обнаруживаю крошечный, искусственный ручеек, слегка присыпанный гравием, который тянется и спускается с одного из холмов. Этот маленький крошечный водоем покрыт замерзшей водой, и у самого основания, где смыкается искусственное озеро, стоит небольшая деревянная скамейка.