«Упрямец» и другие рассказы - страница 40

Мои приятели сооружали декорации, мастерили из шерсти парики, бороды и усы, репетировали и во все горло распевали песни. Я следил невидящим взглядом за их дружной работой, бродил, продрогший, по парку, часами не сводил глаз с большого отеля на холме и ждал…

Ждал таинственного знака из чертогов своей богини.

И знак явился.

Явился просто — так, как обычно бывает в сказках. Принес его вестник. Маленькая записка, бисерный почерк:

Шесть часов. Стрелки на часах отеля, кажется, примерзли к цифре «два», но сердце само отметило торжественный миг, когда я ступил на дорожку, ведущую к вершине холма.

С каким же трепетом она, должно быть, ждала меня! Сама встретила в дверях — значит, вглядывалась, смотрела на дорогу из-за тяжелых штор.

Подала мне руку.

Не сказала ни слова.

Молчал и я.

Словно завороженный, иду следом за ней в ее девичью светелку.

Длинные, предлинные коридоры, устланные мягкими коврами, в которых тонут мои иззябшие ноги. Двери, двери, двери — как в сказочном царском дворце.

Вот, наконец, и последняя, заветная…

— Прошу вас.

Одинокая лампа на низеньком полированном столике.

Золотистый абажур льет таинственный свет.

Я и Она.

Хотя на синем небе нет бога, хочется вознести кому-то благодарственную молитву — молитву радости и любви.

— Прошу вас… садитесь…

Я сел.

Хорошо, что оперся поначалу на ручки. Здесь все так предательски мягко — я никак не ожидал, что утону, — впервые в жизни садился я в кресло. Пришлось почти лечь, чтобы отыскать опору.

С каким изяществом держат свои зонтики японки на абажуре…

— Я знала, что вы здесь, но не могла с вами встретиться и решила пригласить вас к нам.

Теперь моя очередь открыть, наконец, рот, поблагодарить за приглашение, рассказать обо всем, что было между нами невысказанного. Начать, скажем, так:

— Я долго ждал этого дня…

Но я лишь со слабой улыбкой взглянул на Нее. Произнес даже:

— Я…

И умолк, увидев, с каким нескрываемым сожалением разглядывает Она мои башмаки. Перевел и я на них свой взгляд, и ужас обуял меня: рыжие, усеянные заплатками, с зияющими дырами… Вода сочится с них на ковер. Абажур, как назло, подобрал, словно гриб, свои края, чтобы сосредоточить на моих башмаках весь свет лампы.

— Какой вы молчаливый! — сквозь забытье донесся до меня нежный голос. — Скажите что-нибудь…

— Хорошая комната, — выдавил я два несчастных слова.

— Да, это номер люкс, — уверенно подхватила Она, а я не смел поднять на Нее глаз. — Лучший номер отеля, комната с ванной и холл. Здесь спал его величество царь Борис Третий.

…Если б это был обыкновенный стул, я мог бы спрятать башмаки за деревянными ножками, но это проклятое низкое, пологое кресло!..

— Летом мы перебираемся на чердак, чтобы освободить все комнаты для постояльцев. Зато уж зимой я сама располагаюсь в этом номере.

Превозмогаю невыносимое смущение. Пытаюсь даже снова заговорить:

— Неужели… Неужели для вас не хватает комнат? Отель большой.

— Комнат у нас много, но в июле и августе страшный наплыв. А этот номер стоит сто пятьдесят левов в сутки. Это же деньги!

Глаза ее снова скользнули по грязным лужицам на ковре.

— Да, это деньги… — шепчу я.

— А чердак у нас просторный. Правда, мы и туда пускаем крестьян ночевать, и они так ужасно храпят. Да и духота там изрядная. Но ведь это только три-четыре месяца в году.

— Да, да… — пытаюсь я улыбнуться. — А потом ведь оттуда, так сказать… звезды видны…

— Да кому они нужны, эти звезды! — деловито махнула она ручкой, разом сбросив со счетов поэтические светила. — Звезды — это пустая забава, а летом такая уйма дел, только успевай поворачиваться. В летний сезон — самые наши доходы.

Я начинал постигать разницу между явью и розовыми моими сновидениями.

— Мы еще ресторан держим, он нам почти столько же доходу приносит, сколько весь отель. С какой стати давать другим наживаться, когда мы и сами можем денежки к рукам прибрать? — Астарта шевельнула розовыми пальчиками, как будто отсчитала несколько банкнот. — Когда папочка отправляется за покупками, за кассу сажусь я, потому что служащие, знаете, не чисты на руку, и если не смотреть в оба…