«Упрямец» и другие рассказы - страница 87
Я хотел внушить ему, чтобы он не вызывал меня к доске, не донимал неожиданными вопросами и ставил бы мне мои тройки, не причиняя излишних мучений. Должен он был в конце концов понять, что не по душе мне его математика, столь же для меня непостижимая, как китайская грамота.
Когда Ворон влетал в класс, я с таким остервенением впивался неподвижным, магнетическим взглядом в морщину на его переносице, словно хотел просверлить кровоточащую ранку и в его лбу.
«Ты не вызовешь меня! Не вызовешь! — мысленно твердил я, не сводя с него глаз. — Ты поставишь мне тройку, а мучить не будешь».
Раза два он попытался скреститься со мной взглядом, но я упорно не сводил глаз с его переносицы, и так как его магнетическая сила была не в состоянии побороть мою, он смущенно отводил глаза в сторону.
Ни на мгновение не оставлял я его в покое. Даже когда он поворачивался к доске, чтоб написать очередное задание, я продолжал направлять магнетические волны в его затылочную кость, шишкой торчавшую над воротником.
Самые придирчивые индийские йоги пришли б в восхищение от моей твердости и настойчивости: я даже перестал рисовать человечков у себя в тетрадках!
Ни о чем другом я не мог больше думать. Я не слушал урока, не вникал в ответы товарищей, не следил за решением задач на доске, и… чудо свершилось!
Ворон отступился от меня — ни к доске не вызывал, ни с места не спрашивал. Только взглянет искоса в мою сторону, отведет поспешно глаза и продолжает заниматься другими учениками.
Так, в напряженной магнетической деятельности, протекла вторая половина последнего триместра. Приближался роковой миг: классная контрольная работа!
Последняя, решающая работа!
В первые два триместра я едва-едва вытянул на тройку, поэтому от результата этой контрольной зависело, удить ли мне на каникулах рыбу, или зубрить алгебраические формулы, пока мои товарищи будут с веселым визгом плескаться в прохладной реке.
Поглощенный магнетическим единоборством, я растерял даже те крохи математических познаний, которые приобрел в начале года. К тому же задачи стали теперь куда сложнее — решения растягивались иной раз на целые страницы!
Сердце мое стало заходиться от страха, несмотря на то, что учение йогов рекомендовало бесстрашие и непреклонность.
Потом у меня возникла другая надежда: я рассчитывал, что мне удастся списать контрольную, так как моим соседом по парте был лучший математик гимназии. Он решал задачки даже выпускного класса!
Мы с ним обо всем как следует уговорились, но беда налетела черным вороном: едва переступив порог класса, учитель приказал мне встать из-за парты и сесть за кафедру, на его место.
Я взял тетрадку и чернильницу и, еле передвигая ноги, перебрался на учительское место. Весь класс был передо мной как на ладони, но я не мог заглянуть ни в одну тетрадку…
Само собой разумеется, что в свою тетрадь мне глядеть было нечего. Я даже крышки с чернильницы не снял. Условия задачи и то не прочел.
К чему? Ведь за этот триместр я не выучил ни единого правила!
И тогда я прибегнул к последней своей надежде: магнетическому внушению! Первую половину сражения я выиграл, отчего бы не выиграть и второй?
Я преспокойнейшим образом облокотился на кафедру, оперся подбородком на руки и направил на переносицу Ворона незримые лучи своей воли.
«Ты поставишь мне тройку! Поставишь!» — твердил я до тех пор, пока уже не магнитные волны, а искры не полетели у меня из глаз.
Математик прохаживался между рядами, время от времени задерживаясь то у одной, то у другой парты, зорко следя за тем, чтоб не списывали. А иногда — невиданное дело! — даже помогал кое-кому из слабых учеников.
Я счел это обстоятельство добрым предзнаменованием и приналег на гипноз.
«Ты поставишь мне тройку! Поставишь!»
Прозвенел звонок.
Ворон быстро собрал тетрадки, подошел к кафедре и собственноручно захлопнул мою нетронутую тетрадь, не опасаясь размазать чернила.
— А теперь иди! — произнес учитель. На этот раз он смог вступить в единоборство с магнетическими токами моего взгляда, так как теперь я засматривал ему прямо в глаза, пытаясь отыскать в них хоть крупицу сострадания. — Иди и готовься к переэкзаменовке. Будешь знать, как пялить на учителя глаза и не слушать, чему тебя учат в классе!