Утро под мертвым небом - страница 10

— С начала учебного года, — сказала она ровным тоном, но с гордостью.

— И он хороший?

— Да, — она вздохнула и забрала у меня фотографию. — Ты теперь изображаешь маму?

— Просто спрашиваю.

— Не доверяешь мне.

— Я… — я вскинула руки в воздух и пожала плечами. — Он выглядит мило. Я рада, что он делает тебя счастливой.

— Делает, — пропищала она. — Он не просто милый, а красивый. И он участвует во всех спортивных командах.

Я не думала, что Ада из тех, кто считает свидания с такими парнями крутыми, но если это было популярно, то это многое объясняло. У Ады был успешный модный блог, кто знает, сколько людей заглядывало к ней каждый день, чтобы посмотреть на ее тело и безумные наряды. Я не знала, получала ли она плохие отзывы. Стоило спросить у нее позже.

Я вспомнила пачку презервативов и не сдержалась:

— Надеюсь, ты с ним не спишь.

— Перри! — возмутилась она. — Это не твое дело.

— Может, нет… не хотелось бы. Но я хочу, чтобы ты была осторожна. Все быстро может испортиться, и если ты не будешь осторожна… — злые воспоминания наполнили голову. Я прогнала их.

— Я осторожна!

— Так у тебя с ним секс! — воскликнула я.

Она вскочила с кровати и скрестила руки.

— Вообще-то, нет. И ты будто святая… Ты спишь с Дексом.

Теперь уже я вскочила с кровати.

— Нет!

Обвинение было смешным (хотя очень заманчивым).

Она вскинула подведенную бровь.

— Ладно, — медленно сказала она. — Ты просто проводишь время с этим «красавцем», бегаете за призраками с места на место. И ты, конечно, не занимаешься с ним ничем таким.

Я раскрыла рот. От нее это звучало ужасно. Мне вдруг стало стыдно, что у меня вообще были такие мысли. И почему она показала в воздухе кавычки при красавце?

— Вообще-то, Потеряшка. — сказала я, вскинув руки. — Мне 23…

— 22.

— Ладно, 22. Я достаточно взрослая, чтобы справиться с сексом с кем-то. И у Декса есть девушка. И Декс мой напарник. Да, мы проводим много времени вместе, но только по работе.

Я многое видела перед глазами, произнося это. То, как он порой смотрел на меня, словно искал в моей голове истинные чувства. Случаи, когда я успокаивалась в его объятиях. То, как я засыпала с головой на его груди, слушая его биение сердца, как колыбельную. То, как его губы касались моих губ, разряд тока, от которого можно было умереть, не жалея об этом.

— Ага, ты явно хочешь спать с ним. Это только вопрос времени, — сказала она, пряча фотографию в кошелек, словно это был тайный документ.

Я воодушевилась от этого замечания, но не дала себе обрадоваться.

— Вряд ли, Ада. Этого не случится.

— Надеюсь, ты права, — сказала она, прошла к столу и подняла чашку с остывшим чаем. — Тебе сделать еще, раз этот уже не годится?

— Да. И как понимать, что ты надеешься, что я права?

— Уверена, ты поймешь, — заявила она и вышла из комнаты.

Пойму? Что пойму?

Я слезла с ее кровати и прошла за ней в коридор как любопытная кошка. Она остановилась на половине лестницы и стояла, глядя в сторону гостиной, как было раньше, пока я ссорилась с родителями. Меня охватило ужасное чувство. На что она смотрела? В гостиной они мертвы?

Я не позволила себе долго думать об этом. Я прошла к ней на ступеньки и услышала голос отца:

— Просто знай, что мне это не нравится, — и я поняла, что он жив.

Я остановилась рядом с сестрой и проследила за ее взглядом.

Папа с мамой сидели в креслах. Они словно и не двигались. Осколки стекла и картины все еще лежали на полу.

Они были не одни. На диване напротив них был мужчина.

И через пару секунд я поняла, что знаю его. Я знала эту манеру сидеть, склонившись, эти штаны, серую толстовку с капюшоном и растрепанные темные волосы.

Мои нервы пылали, пригвоздив меня к месту. Я хотела посмотреть на Аду и понять, видит ли она то же, что и я, но я не могла отвести взгляд.

Я крепко зажмурилась, думая, что это иллюзия. Такое было бы не в первый раз.

Когда я открыла их, в комнате стало тихо, родители смотрели на меня. Декс медленно повернул голову в мою сторону, и наши взгляды пересеклись. Это были его глаза. Декс был в моей гостиной и говорил с моими родителями.

Как. Это. Понимать?

Я лишилась дара речи. И мыслей. Я могла лишь стоять и смотреть. Я была уверена, что у меня раскрыт рот.