Узники острова надежды - страница 9

В ее голове новые вопросы перемешались с недоуменными восклицаниями. Главными из них были «разве это возможно?» и «ты, наверное, спятил!». Однако молчание Доминика, повернувшегося к ней спиной, дало ей ясно понять, что сейчас он не расположен разговаривать.

Ну и ладно, размышляла девушка, опускаясь на подстилку. Зато у нее есть время немного подумать и проанализировать противоречивые чувства, которые не давали ей покоя.

Уже несколько минут Лайла пыталась разобраться в путанице из сомнений, страха, надежды и отчаяния, когда тишину нарушил скрежет отворяемого засова.

Ее взгляд метнулся к Доминику. В считанные доли секунды, пока открывалась дверь, он скользнул вниз по стене и рухнул безжизненной грудой на пол. Его голова склонилась набок, руки безвольно повисли, глаза закрылись.

Если бы Лайла не была свидетелем обратного, она бы сама поверила в то, что это раненый человек, потерявший сознание. Охранник вроде бы купился на это. Бросив презрительный взгляд на американца, он выругался на испанском и направился к камере Лайлы.

К ее удивлению, Доминик что-то ответил ему. Тот рассмеялся. Его смех был так же омерзителен, как похотливые взгляды, которые он бросал на Лайлу, просовывая в щель под решеткой свою мясистую руку с маленькой жестяной тарелкой. Затем он встал, снова что-то сказал и, послав Лайле воздушный поцелуй, удалился.

Когда засов снова был задвинут, Доминик выпрямился.

— Ублюдок, — тихо, но отчетливо произнес он. Любопытство взяло верх над обидой.

— Что он сказал? — спросила Лайла.

— Ничего такого, что тебе нужно знать.

Она скривила губы. Вряд ли ее удовлетворил этот ответ, но, по крайней мере, Доминик снова «ожил».

— Я не знала, что ты говоришь по-испански.

— Я выучил его, когда служил на флоте, — он приподнял одно плечо. — Кажется, мне легко даются языки. — Его взгляд упал на тарелку. — Ты должна поесть.

Девушка уставилась на скудную порцию бобов и ломоть черствого хлеба. Еда была неаппетитного серого цвета, и Лайла прекрасно знала, что на вид она была лучше, чем на вкус. Несмотря на это, при виде пищи у нее сжался желудок, а рот наполнился слюной. Но разве можно приняться за ужин, когда Доминик тоже голоден?

— Мы съедим это вместе.

Его ответ был категоричен и убедителен:

— Нет. Ты нуждаешься в этом больше меня.

Он не двинулся с места. Поскольку спорить дальше было бесполезно, Лайла послушно подняла с пола тарелку. Взяв грубую деревянную ложку, медленно съела половину ужина, затем подошла к решетке, просунула под нее тарелку и, не сказав ни слова, снова села на кровать. Встретившись с суровым взглядом Доминика, она решительно посмотрела в ответ.

С бранью, от которой она поморщилась, он взял тарелку и начал есть.

— Ты правда думаешь, что сможешь прорубить бетонную стену этой хрупкой штуковиной? — спросила Лайла, когда он отправил в рот последний кусочек хлеба. — А как же охранники? Неужели снаружи никто не заметит, что происходит?

— Стены сделаны не из бетона, а из бетонных блоков, — поправил Доминик, поднимаясь. — Они скреплены местным раствором, который готовится из соломы и глины. Моя хрупкая штуковина, напротив, сделана из высокотехнологичного титана, который в десять раз прочнее закаленной стали. Никто ничего не заметит, потому что задняя стена расположена на самом краю откоса. Так что, думаю, мой план сработает. — Доминик подошел к решетке и швырнул пустую тарелку к внешней двери с яростью, которая напугала девушку. Однако когда он обернулся, то выглядел спокойным. — Доверься мне, я бы не решился проникнуть сюда таким способом, если бы не был уверен в своей идее. Я знаю, что делаю.

— Да, конечно, — слабо произнесла Лайла. Может, он и походил на мальчишку, которого она когда-то знала, однако тот мальчишка сильно повзрослел и возмужал. К тому же Доминик был ее единственной надеждой на спасение, и если она будет задавать ему вопросы по малейшему поводу, ни к чему хорошему это не приведет.

— А сейчас, так как наши хозяева не собираются к нам заглянуть, несмотря на мое плохое поведение, — он достал лезвие и направился к задней стене, — я попробую начать. Почему бы тебе немного не отдохнуть? Когда мы выйдем отсюда, тебе понадобятся силы.