В бой на штурмовиках - страница 21

— А что, Георгий, когда шел на посадку, неужели не боялся? Поджилки не дрожали?

— Дрожали, товарищ генерал. И, честно говоря, дрожали, даже когда взлетели.

— Вот это верно сказано, — подметил, улыбаясь, майор Сырцов.

Оживленная беседа продолжалась. Никто и не заметил, как за окном сгустились сумерки и наступил вечер.

Наконец к ним подошел начальник клуба и доложил:

— Товарищ генерал, через пятнадцать минут у нас в клубе начнется праздничный концерт. Приглашаем вас.

— Хорошо, — словно стряхнув с себя нахлынувшие воспоминания, сказал генерал, — спасибо за приглашение. Думаю, что мы все придем, — обратился он к присутствующим.

— Конечно, пойдем, — единодушно поддержали летчики предложение генерала.

Генерал Степанов с сыном, Шевригин и Сырцов сели в первом ряду. Не знал в этот вечер генерал, что об их нежданной встрече в тот день говорили и летчики-истребители, и штурмовики. Еще бы! В канун великого праздника Октября такая встреча! И, глядя на отца с сыном, вспоминали своих близких и родных.

Но вот на сцену вышла небольшого роста, круглолицая, чернобровая девушка в солдатской форме. Звонким голосом она объявила начало концерта:

— Товарищи, сводный коллектив художественной самодеятельности истребительного, штурмового полков и батальона аэродромного обслуживания поздравляет вас с великим праздником Октября. Желаем новых боевых побед в борьбе с фашистской нечистью. Чем больше будет побед, тем быстрее наступит мир!

В зале вспыхнули бурные аплодисменты. Девушка дождалась, когда наступит тишина, и продолжала:

— Наш коллектив начинает праздничный концерт песней о Родине.

Раздвинули занавес. На сцене тридцать девушек, офицеров и бойцов. Дирижер взмахнул руками, и хор запел известную русскую песню, которая здесь, вдали от родной земли, воспринималась с особым горделивым чувством.

Концерт прошел с успехом. Затем были танцы, летчики, собравшись группами, пели песни.

Поздно вечером, попрощавшись с сыном и его боевыми товарищами, генерал Степанов уехал в свою часть.

Утро 7 ноября 1944 года выдалось ясное. В городе царило праздничное оживление. На каждом доме полоскался на ветру красный флаг. Алели плакаты и лозунги, славящие Великий Октябрь, советский народ, его армию-освободительницу. На красных полотнищах было написано: «Живео Советский Союз», «Живео Чрвена Армия».

Летчики, техники, воздушные стрелки 707-го штурмового полка выходили из казармы на просторный плац. Здесь должен состояться митинг, посвященный 27-й годовщине Великого Октября.

Подполковник Сувид, щурясь от яркого, не по-осеннему жаркого солнца, беседовал с парторгами эскадрилий о плане проведения праздника.

— А что сейчас делается в Москве? — мечтательно произнес Петр Орлов.

— Да, глянуть хотя бы из кабины самолета, — пошутил Павел Ивакин.

— Увидеть пока не удастся, а услышать можно, — вмешался в разговор инженер эскадрильи старший техник-лейтенант Городниченко, — видишь, приемник в окне. Послушаем Москву!

— Вот это здорово! — воскликнул Петр Орлов. — Славно придумали.

— Станови-и-сь! — протяжно подал команду начальник штаба подполковник Лопаткин.

Из казармы вынесли полковое Знамя. Следом вышел командир полка. Он был в новой темно-зеленой гимнастерке, пуговицы блестели, на сапогах играли солнечные зайчики. Шевригин всегда был опрятен, подтянут и требовал того же от подчиненных.

— Равня-я-йсь! Смирно! — звонким голосом командовал Лопаткин.

Знаменосцы прошли вдоль строя. Сотни лиц сосредоточенным взглядом сопровождали Боевое Знамя, которое нес Герой Советского Союза капитан Супонин, командир третьей эскадрильи.

Знаменосцы встали на правом фланге. Легкий утренний ветерок играл муаровой орденской лентой.

Командир полка принял рапорт. Прозвучала команда: «Вольно». Подполковник Сувид вышел на середину строя, приказал первой и третьей эскадрильям перестроиться. Строй полка принял форму буквы «П».

— Товарищи! — торжественно обратился к личному составу подполковник Сувид. — Сегодня весь советский народ празднует двадцать седьмую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции…