В черном списке - страница 12

— Наконец-то, — сказал лукаво Вилли. — Эй, Петер! А у нас гости. Не делай вида, что ты голоден; они съели все, что у нас было.

Петеру Косанге четырнадцать лет. Вернувшись в этот вечер из Иоганнесбурга домой, он привез четыре кроны, которые заработал, продавая на улице газеты. Два года назад Петер окончил школу. Работы для него, как и следовало ожидать, не нашлось. Сейчас он копит деньги на фотоаппарат, хочет стать профессиональным фотографом и спортивным обозревателем в газете «Голден сити пост».

Вилли рассказал нам, что Петер ловко продает газеты. Он охотно улыбается, а это на многих белых производит впечатление. Наши туземцы всего лишь взрослые дети, думают они. Четыре кроны в день — неплохой заработок. Лиза больше всего боится, что Петер выглядит слишком взрослым для своих четырнадцати лет. Она раздобыла для него удостоверение личности, в котором указано, когда Петер родился. Если полиции взбредет в голову, что ему шестнадцать, и она потребует паспорт, то, прежде чем он успеет сказать хоть слово в свое оправдание, его сошлют на работы на фермы.

В Орландо и других локациях многие родители считают годы, месяцы и дни, оставшиеся до шестнадцатилетия их детей. До этого они должны научить ребят правильному поведению в жизни, в которую дети вступают совершенно бесправными и беззащитными, в которой никто не в силах предсказать их дальнейшую судьбу.

Одни родители учат своих детей быть жестокими и угрюмыми, не гнушаться ничем, так как хорошие качества совершенно не ценятся. Другие — полагаться на свой разум, быть всегда настороже и трудиться во имя лучшего будущего. Некоторые говорят детям, что все мудрое и справедливое принадлежит небу, другие советуют полагаться на себя.

Но больше всего дети познают сами, пока безнадзорно растут в трущобах, и многие из них считают, что родители не имеют ни малейшего представления о том мире, в котором живут.

— Воспитание детей — самое трудное дело, — сказал нам Вилли, — ведь нужно и самому постоянно приспосабливаться ко всем новым законам. Учись всему, говорят детям. Все когда-нибудь может пригодиться. «Для чего?» — спрашивают они. И это значит, что ребята уже познали: почти каждая профессия для них закрыта, и нет смысла торопиться стать взрослыми. Поэтому нужно внушить им, что учиться полезно, несмотря ни на что. Ибо только тогда, когда они приобретут знания, может быть покончено с окружающим идиотизмом.

Сам Вилли окончил англиканскую миссионерскую школу в Софиатауне, а затем — в университете заочно курс национальной экономики. Официально это почти не имеет никакого значения, так как такое образование не для банту.

Вилли — один из тех нескольких тысяч африканцев, которые успели получить образование до того, как в конце пятидесятых годов свободные школы прекратили свое существование.

Пока Вилли рассказывал, Лиза зажгла керосиновую лампу под грушевидным абажуром. Комната осветилась.

На фоне неба у окраины Орландо выделялся силуэт электростанции, самой большой в той части африканского материка, которая находится к югу от Сахары. Провода проходили над нашими головами и исчезали вдали.

Петер, прежде чем усесться за свой суп и хлеб, завел патефон и поставил пластинку с Эллой Фитцджеральд. Во время. еды он был серьезен и молчалив.

— Петер, — сказала. Лиза, — почему ты так поздно стал приходить домой?

— Один парень из редакции «Пост» учит меня фотографировать.

— Хорошо, — одобрил Вилли. — Плохо только, что вы, молодежь, болтаетесь по улицам.

— Да знаю, — произнес Петер, пожав плечами. — Слышал уж: «Нечего разглядывать марки автомашин… кричать вслед девочкам».

— А помнишь, однажды ты пришел домой и рассказал, что подошел к белому и спросил, не хочет ли он быть твоим поваром, а потом убежал.

— Лучше бы ты читал хорошие книги, а не играл в кости, — сказала Лиза.

— Послушайте, — сказал Петер, — я встаю полпятого и еду на поезде в город.

— Но ведь газеты ты начинаешь продавать не раньше восьми — половины девятого.

— Если я пойду к семичасовому поезду, то не уеду. Он переполнен. Со следующим я опоздаю. Поэтому я выезжаю с пятичасовым, и у меня много свободного времени в городе.