В долине белых черемух - страница 12
Вскоре все вещи и палатка были перенесены и погружены в дощаник. Кирькина балалайка в голубом фанерном футляре лежала в лодке поверх мешков. Шатров насобирал веток, разжег около воды костер, и все уселись вокруг погреться перед дорогой.
- Э-кхэм!-послышалось вдруг чье-то покашливание.
Голос кладовщика перевалочной базы Липунцова был хорошо знаком Сергею и Рому: им приходилось получать со склада продукты для экспедиции. Не раз им надоедала болтливость кладовщика. Затеет сказочки-присказочки и пока не доскажет, не выпустит. А то на чай пригласит. Хочешь не хочешь - иди. Жена у него тихая, ласковая, всегда с грустинкой в глазах. Но принимала гостеприимно.
В широких бриджах и тапочках на босу ногу, Липунцов стоял, распахнув полы пиджака и выставив живот-бочонок. Он молча оглядел заплату на борту дощаника, удрученно покачал головой и посмотрел в глаза Орлецкому.
- От перегрузки лопнул, что ли?-поинтересовался кладовщик.
- С обрыва свалился,- пояснил Вадим.
- Веревка, что ли, лопнула, когда спускали?
- Нет,- мотнул мохнатой рыжей головой Вадим.- Подозреваем, какая-то сволочь столкнула.
Кладовщик удивился и тут же тоненько рассмеялся.
- Смешняки! - игриво сказал он, но тут же стал серьезным.- А впрочем…- Он звучно чмокал, работал языком за щеками, словно доедал непрожеванный кусок. Ребята замечали, что такое с ним бывало, когда он что-либо соображал.- Впрочем… черт его знает. Хотя вроде не должно бы…
- Дощаник не на крыльях, сам не летает,- расчесывая пятерней смоляные кудри, скептически ответил Шатров.
- Делайте новый, я вам отпущу со склада досок,- дружески предложил кладовщик, подмаргивая правым глазом.- А это корыто тут пригодится.
Орлецкий взглянул вопросительно на Белова: «Может, воспользоваться любезностью?»
- Время дорого,- ответил Сергей кладовщику.- Сегодня отчалим.
- Ярхадана - шальная река, рискуете, братцы, рискуете,- сокрушенно сказал кладовщик и, уже уходя, предупредительно посоветовал:-Обдумайте хорошенько, горячие вы головы. Не дай бог…
- Шел бы ты, дядя, отсюда,- отрезал Ром и, скосив в сторону удаляющегося кладовщика сердитые глаза, пояснил Сергею: - Добряком притворяется. А с чего бы? Не верю я таким добрякам. Каждый свою выгоду ищет.
С кручи до слуха следопытов донесся конский топот и тут же стих около лиственницы. Белов встал и полез на гору. Поднявшись, он сперва заметил Кирьку Метелкина. Паренек, срывая злость, сердито дергал за поводья Арфу, которая и без того стояла смирно. А рядом на белом коне восседал встретившийся им на заре седоусый якут. Сняв шапку и склонив голову, он молча осматривал площадку около лиственницы, и на его лице отражалась скорбь.
- Откуда он и зачем здесь появился? - тихо спросил Сергей у Кирьки.
- То-то-то-то,- весь покраснев от волнения, собрался было разъяснить Кирька, но так и не смог выговорить ни одного путного слова. Сергей понял, что парнишка сильно переживает случившееся, боится, что теперь его уже не возьмут в поход.
- Ладно, Кирилл, исправим ошибку,- протянул ему руку Сергей.
- В-вот, это п-по-мужски,- обхватив ее своими обеими руками, наконец выговорил Кирька.
Якут приподнял коричневую пушистую шапку и, достав из кармана записочку, подал ее Сергею. Директор прииска просил включить Ксенофонта Кыллахова в состав экспедиции. Видимо, считая, что вопрос решен, якут направил коня к крутому спуску.
- Нельзя спускаться на коне, сорветесь!-крикнул Сергей.
- Самай сёп - в самый раз,- успокоил якут, и его конь, осыпая каменья и комья глины, быстро пошел вниз. Арфу Кирьке и Сергею пришлось придерживать за хвост, чтобы не полетела кувырком.
В Шатрове, как только он узрел белогривого коня, опять взыграла цыганская кровь. Ох, и отвел бы он душу на нем! А то уже забывать стал, что есть на свете резвые, как горный поток, скакуны!
- Принимайте пополнение! - крикнул с горы Белов, почему-то обрадованный и довольный, хотя не знал еще, чем знаменито пополнение.
На дороге зафыркал новенький темно-зеленый самосвал. За рулем сидел Чугунов. В кузове на узлах притулилась Наташа и ее мать. Машина не смогла подойти к причалу, узлы и чемоданы надо было перетаскивать на руках. Наташа, в стеганке, черных сатиновых шароварах и резиновых сапогах, соскочила первой. Она бегала больше всех, на ходу утешала Чугуновых, но вид у нее был явно виноватый.