В горах Вестфалии - страница 5

   Сгущение народа вокруг фюрера как всегда достигало наибольшей плотности, тем не менее, Генриху удалось пробраться поближе к вождю и тот его заметил.

   -- Очень хорошо, Генрих, что вы успели на банкет во-время,--сказал Гитлер, пойдемте ко мне в кабинет, есть интересная и очень конфиденциальная информация.

   По пути он зацепил еще несколько офицеров, и вот уже они уединились в зале, которую фюрер называл кабинетом. Все скромно, доспехи и мечи на стенах, из новшеств только интерактивная карта звездного неба и трофейные бластеры, захваченные со случайно сбитых летающих тарелок.

   --Вы привезли еврея, дорогой Генрих?

   Фюрер, как всегда, проявил великолепную память без колебаний захватил инициативу в разговоре.

   --Да, мой фюрер. Но дело оказалось сложнее, чем мы ожидали.

   --Что-нибудь не так? У вас сомнения в чистоте еврея? Мы все равно казним его, раз обещали гостям.

   --Дело не в этом, мой фюрер. Еврей чистокровный. Но, как выяснилось из допроса, он владеет секретами рун. Мерзавец изучил руны в какой-то пещере, которую впоследствии разбомбила авиация вражеской коалиции.

   Фюрер пристально посмотрел в глаза Гиммлеру.

   --Пустяки, Генрих. Руны нам больше не нужны. Мы уже завоевали мировое господство. Бластеры и гравицапы, вот что нам сейчас надо. Еврей не представляет ценности.

   --Но мой фюрер...

   --Что подпитывает ваши сомнения? Его способности серьезны?

   --Совсем нет. Так, детские фокусы. Двигает мелкие предметы, раскалил знак отличия на лацкане мундира, тот оставил след на сукне. Но обещает, что способен продемонстрировать большее.

   --Дайте ка взглянуть.

   Фюрер заценил потемнение под свастикой на лацкане.

   --Я ничего не вижу. Мундир попал под дождь, сукно под металлом потемнело. Еврей парит вам мозги, чтобы отсрочить свой конец, делая это с присущей его жалкой расе мастерством. А по-поводу летающих предметов, то у вас галлюцинации, дорогой Генрих. Вам надо попариться в сауне или съездить на охоту. А закончить свой день офицера с новыми девочками, дочками персидского шаха. Говорят, они украсили бордель своей непревзойденной красотой, подняв его на новый уровень.

   --Мой фюрер, я примерный семьянин,-- засмущался Гиммлер.

   --Пустяки, никто не узнает. Мы все здесь примерные семьянины.

   Последнюю фразу услышали вошедшие в кабинет офицеры, которых впустил секретарь по знаку фюрера, и загоготали. Под их пошлые шуточки Гиммлеру стало ясно, что его доклад окончен.

   -Времени у нас в обрез,- продолжил Гитлер...

   Улучив удобный момент, Гиммлер решил навестить еврея.

   Несчастный ждал своей участи в одиночной камере, с некоторой тоской разглядывая трещины в каменном полу.

   Понаблюдав за узником через окошечко в двери камеры, Гиммлер отдал приказ тюремщику и тот впустил его вовнутрь.

   -- Как дела, еврей? - немного высокомерно спросил нацист размышляя, как преподнести узнику неприятную новость.

   -- Хорошо. А ваши, ваша.. эээ... честь?

   Без ответа Гиммлер пожал плечами.

   -- Я пришел, чтобы сообщить тебе не очень хорошую новость.

   -- Какую, ваша честь? Я готов к любым новостям.

   -- Завтра тебя вздернут.

   Новость не понравилась Йоэлю.

   -- За что?

   -- За то, что ты еврей.

   -- А как же руны, мою способности?

   -- Они никого не волнуют. Гитлер сказал, что ты -- ошибка природы. И потому тем более заслуживаешь смерти. Благодари еще, что тебя всего лишь повесят. А не затравят, например, собаками, чего ты вполне заслужил.

   -- Понятно, -- задумчиво сказал Йоэль.

   Вдруг он затрясся и вытянул руку в направлении Гиммлера.

   -- Что ты делаешь, презренный черт? - успел пробормотать нацист, чувствуя, как какая-то сила плющит его и размазывает по полу. Вырывает суставы, видоизменяет нос, скрючивает, растягивает голосовые связки, сужает и вытягивает лоб. Несколько минут - и второй Йоэль в костюме офицера CC валялся на полу камеры. Сам же еврей, спешно раздевшись, наоборот, приобрел практически портретные черты Гиммлера: арийский череп, стать, выработанную годами муштры. Легкий жирок в брюшке, волевой нос и твердое, с усмешкой, лицо.