В лабиринтах Бутинского дворца - страница 44

— Н-да, — сказал Бобров, — действительно, по всему видно, крутизна собралась.

— Может, на одной из них приехала группа захвата? — предположила я.

— Кто знает. Вероятно, каждый раз они действуют в зависимости от обстановки. Ну что, будем ждать?

Мы спряталась за деревьями как раз перед черным входом. Прошло пять, десять, двадцать минут. Никто не появлялся. Еще десять — никого.

— Может, зайдем внутрь? — предложил Бобров.

— Пожалуй.

Но не успели мы сделать и шага, как дверь распахнулась и оттуда стали не спеша выходить представительные мужчины. Красивые, подтянутые, уверенные в себе. «Подождите, голубчики, — подумала я, — сейчас дядя Саша с товарищами с вас быстро спесь собьет». Впрочем, не подслушай я разговор по телефону, наверняка бы решила, что передо мной — высокого полета бизнесмены. Тут в поле нашего зрения появился еще один, невыгодно отличающийся от всех остальных своим маленьким ростом и особенной внешностью. У меня перехватило дыхание. Я дернула Боброва за рукав рубашки.

— Что? — наклонился он ко мне.

— Вон того, носатого, видишь?

— Ну.

— Вот это Несмазанная Телега и есть.

— Ну и рожа! — сказал Бобров.

Мафиози о чем-то спорили. Вероятно, совещание, начатое в кабинете Мохнатого, продолжалось на свежем воздухе. Впрочем, это трудно было назвать совещанием: на улице стоял сплошной гул, казалось, говорят сразу все. Вдруг над этой живописной группой повисла тишина. Бобров шепнул:

— Посмотри на крыльцо!

На крыльце стоял высокий солидный мужчина с благородной внешностью. Судя по реакции присутствующих, это был сам Мохнатый.

— Господа! — негромко, но проникновенно сказал он. — Еще раз напоминаю вам о том, что в ближайшие дни просто необходимо избавиться от бракованного товара. Это выгодно и вам, и мне. Я уеду с чистой совестью, а вы избавитесь от многих неприятностей.

Услышав про бракованный товар, я испуганно взглянула на Боброва. Он сжал мой локоть.

— Не бойся, — успокоил он, — я тебя в обиду не дам.

— … Перед тем как расстаться, — продолжал Мохнатый, — я хочу устроить большой красивый банкет. В конце концов, в нашей жизни не так много праздников!

«А скоро их не будет вообще, — мстительно подумала я. — Отольются тебе, голубчик, наши с мамой слезы и слезы Катерины и тети Люси. А может, еще чьи-то».

— А теперь до свидания, друзья. За работу. Не будем лишний раз привлекать внимание окружающих, — проговорил Мохнатый.

На соседней улице завыла сирена милицейской машины. «Почему они едут с сиреной?» — удивилась я. Мохнатый исчез. Несмазанная Телега торопливо запрыгнул в иномарку.

«Ну где, где они? — озиралась я по сторонам. — Где дядя Саша с остальными оперативниками? Ведь опоздают же!»

Между тем на пустыре уже оставалось всего две иномарки.

— Пошли! — сказал Бобров.

— Может, еще подождем?

— Чего?

— Ой! — невольно вскрикнула я. — А эта что здесь делает?

— Кто?

— Ну вон тетка, видишь, только что вышла…

— А ты что, ее знаешь?

— Видела один раз, но такие не забываются.

— Да кто же это?

— Это Бездарная, но Нахальная.

— Что?

— Бездарная, но Нахальная, говорю.

— Как это?

— Потом расскажу… Неужели и она — мафиози?

— Ну о чем ты задумалась? — спросил Бобров.

А я вспоминала… За день до того, как случиться беде с папой, раздался звонок в дверь. На пороге стояло нечто странное, в колпаке пунцово-красного цвета и в цыплячье-желтом полушубке.

— Зоя Ивановна дома? — спросило нечто, моргая фиолетовыми ресницами.

— Да, — растерянно ответила я, прикидывая, кто бы это мог свалиться маме на голову. Именно свалиться, потому что кроме самой близкой подруги просто так к маме не ходят. К ней действительно сваливаются, причем внезапно, со своими бедами, несчастьями, семейными катаклизмами.

— А, Верочка! — послышался сзади мамин голос. — Случилось что-нибудь?

— Да, — вздохнула Верочка, прикрывая глаза, — случилось. — По ее щеке медленно поползла фиолетовая слеза.

— О господи! — засуетилась мама. — Дня не проходит, чтобы у кого-то чего-то не произошло. Так что же стоите? Раздевайтесь, проходите.

Верочка сбросила шубу и осталась то ли в очень коротком платье, то ли в очень длинной кофте синего цвета. Я прошла в свою комнату, а мама с гостьей — в соседнюю, смежную с моей. Я бы так ничего и не узнала, потому что не привыкла подслушивать чужие разговоры, если бы не громкие, шумные сморкания Верочки, которые отвлекали меня от уроков.