В лабиринтах Бутинского дворца - страница 45
— Ну, Верочка, не надо же так, — успокаивала ее мама. — Все образуется. Вот увидите. Ведь из любой ситуации можно найти выход.
— Вот именно поэтому я здесь! — выдохнула Верочка. — На вас, Зоя Ивановна, только на вас надежда!
— А что случилось?
— А вы ничего не знаете?
— Да нет же, я только что вернулась с гастролей.
— Так вот. Вчера нас собирал новый директор филармонии…
— Ну…
— И сказал, что начинает сокращение творческих работников. Первой решили сократить меня.
— О господи…
— Вы, говорит, Вера Петровна, балласт в нашем коллективе…
Тут до меня дошло, кто на сей раз искал маминой поддержки. Верочка, которую мама называла бездарной, но нахальной.
— Да нет, вам-то это не грозит, — продолжала Бездарная. — Вы у нас единственный лауреат Всесоюзных и Всероссийских конкурсов…
— Но чем же я могу вам помочь?
— Попросить у директора филармонии, чтобы меня оставили. У меня все-таки трое детей. И главное, я не могу без сцены. Понимаете, я с детства о ней мечтала, и вот…
Бездарная, но Нахальная опять с таким шумом втянула в себя воздух, что мне показалось, будто вместе с ним в ее нос попал и носовой платок.
Она сделала небольшую паузу и продолжала, но теперь ее голос напоминал заунывные звуки шарманки.
— Ну, пожалуйста… Ну, Зоя Ивановна… У вас такой авторитет… Ну, куда я пойду?
Вновь послышались всхлипывания, прерываемые монотонным и обстоятельным рассказом о том, как часто болеют ее ребятишки и сколько денег уходит на лекарства для них. В конце концов мама пообещала поговорить с директором филармонии. Но предупредила, что за конечный исход не ручается. С тех пор я ничего не слышала о Бездарной, но Нахальной.
Глава 42
В ПОДЗЕМНОМ ПЕРЕХОДЕ
Друзья спустились в полуподвальное помещение, бывшую прачечную, в которой с тридцатых годов размещался архив. Именно там должен быть тайник, о котором сообщил предшественник Пролетария Ивановича. Главный и единственный архивариус Ильинска включил свет.
— Та-ак, — протянул Авангард Семенович, — за работу!
— За работу! — поддержал его Пролетарий Иванович, и оба начали освобождать стеллажи от лежащих на них папок с многочисленными документами. Наконец были видны только полки, пересекавшие стену поперек.
— А-а-пчхи! — чихнул Пролетарий Иванович.
— А-а-пчхи! — поддержал его Авангард Семенович. — Ну и пыли же у тебя!
— Конечно! А куда же ей деться? Я здесь один — и за архивариуса, и за уборщицу.
— Как — за уборщицу? У тебя же была уборщица?
— Была, да сплыла. Ее сократили. Теперь я за двоих. Ладно, не будем о грустном. Давай-ка отодвинем стеллаж.
Но сделать это оказалось не так-то просто. Как выяснилось, он был прибит к полу.
— Придется выдирать гвозди, — сказал хозяин архива. — Слава богу, здесь есть инструменты.
Спустя еще час стеллаж был сдвинут в сторону.
— Ну и где тут тайник? — спросил Авангард Семенович.
— Если я не запамятовал, в правом верхнем углу.
— Так ты что, не записал, что ли? У тебя же плохая память!
— Как же я мог записать? Вдруг бы со мной что-нибудь случилось и листок бы попал в чужие руки? — возмутился Пролетарий Иванович. — Что тогда?
— Тогда хоть кто-нибудь узнал бы о тайнике.
— Нет, — поджал губы Пролетарий Иванович, — или мне, или никому. Уйду и унесу с собой все, что знаю. — И, взглянув на друга, добавил: — Я уже пожалел, что тебе-то сказал. Вдруг кому-нибудь разболтаешь.
— Ах ты ж… — позеленел Авангард Семенович. — Значит, как стеллажи таскать, так Ванька, а как тайник искать — так один!
— Да я… Да я пошутил, — пошел на попятную Пролетарий Иванович.
— Пошутил!
— Да ты же тоже пошутил, когда неправильно мне на географии подсказал про пролив Лаперуза, — поспешил перевести разговор в другое русло Пролетарий Иванович.
— Когда это я тебе неправильно подсказал? — теперь уже возмутился Авангард Семенович.
— Когда-когда? Ровно шестьдесят лет назад. В четвертом классе! Ты еще с Машкой Козловой сидел, помнишь?
— Да никогда я с Козлихой не сидел!
— Ну как же не сидел? Тебя еще Марь Ивановна от меня пересадила.
— Ей-богу, не помню, — растерялся Авангард Семенович.
— Ладно, не помнишь так не помнишь. Давай-ка думать лучше, как найти то, что ищем, — ловко перевел разговор и с этой темы Пролетарий Иванович.