В моих безумных фантазиях - страница 10

С некоторым удивлением он почувствовал неожиданный прилив гордости и сентиментальности, вспомнив, что это с детства — его родной дом, и бывали времена, когда он был счастлив здесь, когда был моложе и все шло по-другому.

Может быть, мать была права, делая все возможное, чтобы вернуть его домой. Возможно, пришло время оставить прошлое позади и склеить то, что было сломано и разбито. Если это еще можно склеить, в чем он не был уверен.

Карета покатила по булыжному двору и остановилась перед главным входом. По мокрым ступеням бегом спустился лакей в ливрее с зонтом в руке, шлепая по лужам башмаками с блестящими пряжками. Он открыл дверь кареты и опустил ступеньки, затем укрыл зонтом Девона, который наконец появился из темноты экипажа.

Девону хотелось бы какое-то время посмотреть на огромный портик над пышным входом и скульптурами на башне с часами, но дождь лил как из ведра, стуча по земле и шипя, словно дикий зверь, а ветер еще больше усилился, норовя вывернуть зонт.

— Добро пожаловать домой, милорд! — прокричал лакей ему в ухо.

Что было в дожде такого, что заставляло людей думать, будто нужно кричать?

— Спасибо. Приятно вернуться домой.

По крайней мере, частично это было правдой.

Он начал подниматься по ступеням вверх, слуга шел сбоку, держа над ним зонт, но как только они пересекли порог и вошли в открытую дверь, слуга словно испарился, и мать Девона, герцогиня, с улыбкой шла ему навстречу.

Он остановился. Она была так же красива, как и раньше, с элегантно уложенными золотистыми волосами, в облегающем платье цвета спелого персика с длинным шлейфом, перехваченным по бокам, и со складками спереди. Ей вот-вот должно было исполниться пятьдесят, но она обладала изящной, привлекательной фигурой женщины вдвое моложе, и лишь немногие могли соперничать с ней цветом лица.

Герцогиня быстро шла через холл навстречу.

— Мой дорогой, наконец-то ты дома, — Приблизившись, она крепко сжала его руки. От волнения она тяжело дышала, а глаза ее сверкали.

Девон наклонился и поцеловал мать в щеку.

— Как я рад видеть вас, мама, — сказал он. — Вы великолепно выглядите, еще очаровательнее, чем всегда, если это вообще возможно.

У нее озорно поднялась одна бровь.

— Вижу, мой сын не потерял своего обаяния. Готова поспорить, что американские девушки были очень огорчены, увидев, как ты садился на корабль, отплывающий в Англию, — Он покачал головой, а мать игриво ударила его веером по руке: — Не скромничай, Девон. Ты прекрасно знаешь, что я права. Господи, я думала, этот день никогда не настанет.

Другая пара каблучков застучала по мраморному полу. Они принадлежали его сводной сестре Шарлотте.

— Девон! — Его мать должна была отступить на шаг, чтобы освободить путь дочери, которая бросилась в объятия брата. — Наконец-то! Ты здесь!

— Да, Шарлотта, — ответил он. — Ему было приятно видеть, что прошедший год, со всеми болезненными переживаниями по поводу жениха, не сломил ее дух. Она оставалась такой же шумной и восторженной. — Дай-ка мне взглянуть на тебя. — У Шарлотты были такие же золотистые волосы, как у их матери, точно такие же яркие голубые глаза с длинными ресницами и безупречный цвет лица. — Ты превратилась в настоящую красавицу.

Девушка улыбнулась:

— А ты все такой же неотразимый сердцеед, каким и был до отъезда. Однако должна признаться, я удивлена, что ты вернулся домой без богатой жены-американки.

С женой? Он?

— В последнее время во всех газетах, — объяснила Шарлотта, — сообщалось, что лорд Рэндольф Черчилл на прошлой неделе женился на девушке из Нью-Йорка. Ты что-нибудь слышал об этом?

— Ну конечно. Нью-йоркские газеты были полны подробнейшими деталями помолвки.

— Говорят, она очень красива.

— Уверен, что так оно и есть, и надеюсь как-нибудь встретить ее. — Он полез в карман и достал маленький бархатный мешочек: — А теперь мое единственное желание — вручить тебе, дорогая сестричка, скромный подарок.

— О, Девон. — Она взяла мешочек. — Что это такое?

— Открой и узнаешь.

Шарлотта раздвинула шнурок мешочка, достала из него жемчужный браслет и подняла его к свету.

— Потрясающе. Поможешь мне надеть его? — Она протянула подарок брату, тот надел его ей на запястье и застегнул серебряный замочек. — Он великолепен.