В неладах - страница 6
«А вдругъ какъ протестуютъ вексель у нотаріуса? — мелькнуло у него въ головѣ. — Скандалъ, по всѣмъ байкамъ скандалъ! Остановятъ кредитъ… разговоры… Каково это для торговаго человѣка! Я изъ-за чего? Изъ-за капризовъ жены».
Онъ перевелъ духъ и сталъ утѣшать себя.
«Впрочемъ, вѣдь я вернусь въ лавку, вернусь въ пятомъ часу… Приказчики должны сказать векселедержателю, что я вернусь и тогда уплачу двѣсти рублей. До пяти часовъ обязаны ждать уплаты по закону, — утѣшалъ онъ себя. — А теперь только-бы съ женой-то примириться и утѣшить ее».
Горничная отворила дверь.
— Накрыто на столъ? Если готовъ обѣдъ — подавайте скорѣй… — заговорилъ Потроховъ скороговоркой. — Да вотъ икра… Развяжешь горшечекъ и поставишь передъ приборомъ барыни, — подалъ онъ горничной горшечекъ.
— Барыни дома нѣтъ, она вслѣдъ за вами уѣхала, — отвѣчала она.
— Какъ уѣхала? Куда уѣхала? — вспыхнулъ Потроховъ.
— Не могу знать. Намъ она ничего не сказала, но уѣхала. Впрочемъ, кухаркѣ сказала, что дома обѣдать не будетъ и чтобы для нея лишняго ничего не стряпать. Барыня и тетерьку отмѣнили и осетрину и заказали гречневую кашу. «Барину, говоритъ, довольно щей и каши». Онъ это любитъ.
Потроховъ стоялъ какъ громомъ пораженный и даже не снималъ шубы и шапки.
— Можетъ быть, къ маменькѣ своей Прасковьѣ Федоровнѣ она уѣхала? — спросилъ онъ наконецъ.
— Нѣтъ-съ, — протянула горничная. — Я имъ выносила на подъѣздъ саквояжъ, такъ онѣ рядили извозчика на Царскосельскую дорогу, — отвѣчала горничная.
— На Царскосельскую дорогу? — протянулъ Потроховъ и тутъ-же мысленно воскликнулъ:- «Это къ Голубковой! къ ней, подлюгѣ! Она въ Царскомъ Селѣ живетъ. Это разведенная дрянь, все лѣто гонялась за музыкантами павловскаго оркестра и даже разъ въ прошломъ году отъ мужа съ флейтой бѣгала. Да, да… къ ней… къ Голубковой… у ней по сейчасъ разные флейты и контрбасы собираются. Ну, что тутъ дѣлать?
Онъ даже, не раздѣваясь, присѣлъ въ прихожей на ясеневый стулъ. Потъ съ него лилъ градомъ.
— Сказала барыня тебѣ все-таки, когда домой вернется? — задалъ онъ вопросъ горничной.
— Ничего не сказали. Но взяли съ собой свою цитру. Съ цитрой уѣхали.
— Съ цитрой? Ну, такъ это къ Голубковой навѣрное… „Надо будетъ сейчасъ ѣхать въ Царское и вырвать ее изъ рукъ этой развратной женщины, — прибавилъ онъ мысленно. — Поѣду, сейчасъ поѣду. Я знаю, гдѣ Голубкова живетъ“. — Что-жъ ты стоить и глаза на меня, какъ сова, пялить! — закричалъ онъ на горничную. — Иди и ставь на столъ скорѣй обѣдъ!
— Шубу съ васъ… — пробормотала горничная.
— Ахъ, шубу снять… Бери шубу… И скорѣй на столъ… Я пообѣдаю и уѣду.
Потроховъ сбросилъ съ себя шубу.
„И на какой шутъ я икры купилъ! — разсуждалъ онъ. — Вѣдь три рубля фунтъ! Теперь прокиснуть можетъ. А ложу… Зачѣмъ я ложу взялъ на завтра? Впрочемъ, вернется-же она къ завтрему. Или я самъ ее верну… Силой верну“… — успокаивалъ онъ себя, входя въ столовую.
— И сундукъ съ нарядами барыня съ собой взяла, и узлы? — разспрашивалъ онъ горничную, накрывавшую столъ.
Горничная улыбнулась.
— Нѣтъ-съ, сундукъ и узлы оставили дома, — сказала она.
„Ну, слава Богу, слава Богу… Можетъ быть, она и не совсѣмъ уѣхала, — подумалъ Потроховъ, — а такъ, часа на два, на три или до ужина… Но саквояжъ — вотъ что меня смущаетъ, который она взяла“.
— Взяли только саквояжъ и подушку, — прибавила горничная.
— Ахъ, и подушку еще! — воскликнулъ Потроховъ. — Зачѣмъ-же ей подушку?
— Не могу знать, баринъ.
„Подушку… Саквояжъ и подушку… Нѣтъ, ужъ это значитъ въ ночлегъ уѣхала… Надо выручать… Надо какъ можно скорѣй выручать ее отъ Голубковой… А то налетятъ на нее эти контрбасы, кларнеты и скрипки у Голубковой… Вѣдь и сама она съ цитрой поѣхала. Бѣда! Чистая бѣда!“
Потроховъ схватился за голову, прошелся нѣсколько шаговъ по столовой и, наконецъ, закричалъ на горничную:
— Да что-жъ ты съ обѣдомъ! Подавай скорѣй! Вѣдь мнѣ тоже въ Царское Село ѣхать надо!
— Сейчасъ, сейчасъ, баринъ.
Горничная засуетилась.
Потроховъ сходилъ въ спальню, дабы убѣдиться, дѣйствительно-ли приготовленные вчера женой узлы и сундуки съ нарядами находятся дома, и, найдя ихъ на мѣстѣ, вернулся въ столовую и опять сталъ разспрашивать подавшую уже обѣдъ на столъ горничную: