В очереди за счастьем - страница 12

Ну разве можно, просто поглощая пищу, быть настолько сексуальной? Ответ: можно, если ты Кристина Серова.

Смогу ли я продержаться до конца ужина и не наброситься на эту женщину?

И куда, чёрт возьми, подевалась моя выдержка?

Вышла на улицу подышать свежим воздухом, видимо. Мне бы тоже не мешало охладиться, но боюсь, как только я переступлю порог этого дома, обратного пути сегодня уже не будет, а у меня есть чёткое желание продлить этот вечер. Но вот разделяет ли мои желания Кристина?

– Ты не будешь против, если я выпью бокал вина?

– А должен?

– Ну мало ли, трезвенник-язвенник.

– Где бутылка?

– В том шкафу, – указывает на высокий узкий шкаф возле панорамного окна.

Иду к шкафу, там несколько бутылок, оборачиваюсь к Серовой, ожидая определённости, на что она отмахивается:

– Неси любую, там все одинаковые. Подарок из Грузии.

Распечатав врученным Кристиной штопором бутылку красного сухого вина, разливаю по бокалам: ей чуть больше половины, себе на донышке, лишь для того чтобы пригубить.

Предлагаю тост:

– За нашу встречу.

– За встречу. – Салютует мне бокалом и делает небольшой глоток.

Следую за ней. На мой вкус – кислятина. Кристина никак не выдает своим видом недовольства напитком.

– Можно вопрос?

Кристина возвращается к пасте.

– Ты училась в строительном колледже? – Та девушка была первокурсницей колледжа, а мы с парнями из Политехнического университета иногда зависали в их общежитии. Именно там я встретил её, ту, имени которой не могу вспомнить. Её, которая незримо всколыхнула во мне прошлое, когда я увидел Кристину.

Жду ответа, но брюнетка, не поднимая головы, что-то буркает. Не разобрал.

– Не расслышал.

– Один семестр, – наконец-то поднимает на меня свои глаза, – после перевелась в социально-педагогический.

– В каком году это было?

– Очень давно, Эрик. Я уж и не вспомню сейчас.

Темнит. Чую, что не договаривает.

– Мы встречались ранее.

– Не думаю. Я бы запомнила.

– Это ещё почему?

– Твоё имя. Не каждый день встречаешь мужчин с таким волевым именем.

Не убедила, но решаю пока не копаться в прошлом.

– Давно ты стала сотрудничать с администрацией и её представителями? – и это я намекаю на Кочурова.

– У меня сугубо деловые отношения со Станиславом, если ты об этом. А в остальном я уже несколько лет выкупаю на спонсорские деньги квартиры для нуждающихся. Погорельцы, многодетные семьи, матери-одиночки.

– У тебя есть фонд? – Этой информации нет в интернете. Странно.

– Есть. Но учредитель не я, моя тётка по отцу.

– Кристина, я поражён, удивлён и восхищен. Честно, не ожидал.

На что женщина просто пожимает плечами и улыбается лишь уголком губ.

Завершаем ужин в приятном молчании. Понимаю, что Кристина очень устала. Сам убираю со стола, загружаю тарелки в посудомоечную машину, закупориваю бутылку и оборачиваюсь к Серовой.

Она стоит ко мне почти вплотную, от неожиданности я делаю полшага назад.

– Хотела лишь убедиться… – почти шёпотом.

– В чём?

– Что ты пахнешь мужчиной.

Усмехаюсь.

– А не должен?

– Не знаю, – пожимает своим оголённым плечом, – давно не чувствовала этого аромата.

– Это “Коурос” от Ив Сен-Лорана, ну или пот в крайнем случае.

Серова мотает головой и делает шаг ко мне. Меня как магнитом тянет навстречу, и я тоже делаю шаг вперёд.

– Это не духи, и ты не пахнешь потом, – улыбается. – Ты пахнешь силой, властью, ответственностью, немного табаком.

– А ты пахнешь самой желанной женщиной! – И, не мешкая ни секунды, обрушиваю свои губы на её.

Наши феромоны идеально сочетаются. Я для неё, а она для меня.

Кристина отвечает на мой поцелуй с неимоверным желанием. Тону в её страсти, и нежных поглаживаниях пальцев по моей шее. Опускаю руки, чтобы очертить линии по нежной коже бёдер и оказаться на упругих полушариях. Сжимаю, Кристина выгибается, стонет в мой рот. Подхватываю под бёдра и резко сажаю на стол, за которым мы ещё несколько минут назад целомудренно трапезничали. А сейчас он превращается в ложе разврата.

Нахожу рукой её упругий сосок и несильно сжимаю. Кристина охает и раскрывает бёдра шире, от этого движения бокал с красным вином опрокидывается на пол и разбивается с оглушительным звоном.