В песках пустыни - страница 13

Так кончился знаменитый переход Свена Гедина через страшную пустыню Такла-Макан.

Из пяти человек и из восьми верблюдов, выступивших в пустыню, спаслись, и то только случайно, три человека и один верблюд. Все остальные погибли. Но пустыня была побеждена, легенда о её недоступности разрушена навсегда…

Еще через год Свен Гедин закрепил свое первое путешествие новым переходом через пустыню. На этот раз ему удалось найти развалины двух древних городов, давших пищу для тех многочисленных легенд, которые распространены среди народов Востока. Развалины эти погребены под сыпучими песками, но местами ветер пустыни сгоняет эти пески и обнажает развалины. Стены этого города расписаны живописью VIII века и говорят о расцвете искусства того времени.

По остаткам можно судить также о том, что города эти вели обширную торговлю и были знакомы с морями и кораблями, что в них жили люди, которые знали ремесла и искусства. Но что это был за народ, на каком языке, он говорил, как он исчез и как местность обратилась в пустыню — все это еще не исследовано. Свен Гедин первый открыл эти развалины. Находка его всколыхнула весь ученый мир, не подозревавший о том, что в пустынях Центральной Азии могли когда-либо существовать большие города, — и теперь остается изучить только находку Гедина, чтобы ответить на все возникшие после открытия Гедина вопросы.

После месячного отдыха в городе Хота, неутомимый Гедин в половине лета снова направился в путь.

Перед ним был Тибет — или, вернее, одна из его областей, наиболее пустынных, беспощадных и затерянных в мировом пространстве. В этом краю безмолвия и смерти не на что было надеяться: все, что необходимо для пропитания и передвижения, нужно было иметь с собой, иначе край этот легко мог превратиться в могилу. И печальная слава его оправдалась: из 55 животных, которые следовали за Гедином, вместе с ним дошли до цели лишь 3 лошади, 3 верблюда и 1 осел.

В этом забытом людьми крае в половине августа уже свирепствует суровая зима. Беспрестанные ураганы несут с собой то град, то снег. Вершины и ущелья здесь более высокие и недостижимые, чем вершины и ущелья Монблана. Почва усеяна острыми камнями. Ледяные озера посреди необозримых песков, — таков тот край, который Свен Гедин пересек в течение 55 дней с запада на восток. Тут он очутился перед лицом Монголии, у входа в пустыню Тцайдам, выжженную солнцем и еще более страшную, чем та, которую он видел в Такла-Макане.

Рис, 5. В ущельях Тибета

Мы окружены более или менее удобными условиями жизни, имеем к своим услугам все способы передвижения, живем в теплых помещениях, и с трудом можем себе представить, каким героизмом, какой бодростью и смелостью духа должен был обладать Гедин, чтобы преодолеть это новое, еще более страшное путешествие.

И он все же преодолел его. С караваном, значительно уменьшенным, Свен Гедин достиг громадного голубого озера — Куку-Нор, — этого внутреннего моря Центральной Азии. Оно смягчает ее климат и делает возможным заселение его берегов и громадных степей.

Тем временем наступил ноябрь месяц. От озера Куку-Нор Свену Гедину оставалось не более полуторы тысячи километров до столицы нынешней Китайской республики — Пекина. И, несмотря на наступившие холода — мороз часто достигал 23° — он в начале марта вступил в одну из древнейших столиц мира. Таким образом, все его путешествие от одного конца Азии до другого продолжалось около трех лет или, точнее тысяча и один день. Это была поистине сказка о тысяче и одном дне, воплощенная в действительность сильной волей и героическим духом.

Глубокой осенью Свен Гедин вернулся в тот городок Меркет, откуда он начал свой путь в страшную пустыню Такла-Макан.

Теперь ему предстоял путь по реке Тарим, которую надо было исследовать. Для того, чтобы выдержать далекий путь по воде, решено было построить для плавания особый паром. Спустя короткое время, лагерь Свена Гедина превратился в верфь. Он нанял плотников и кузнецов, которые общими усилиями втащили паром по бревнам на высокий берег и работа закипела.

Плотники с песнями пилили бревна и доски, кузнецы тут же на берегу ковали гвозди, а идущий мимо по тракту туземный народ дивился, что из этого будет.