В песках пустыни - страница 14

А вышло вот что. Большая баржа, длиной в 12 метров и шириной в 2 метра, скоро красовалась на высоком берегу Яркенд-Дарьи. На носу был настлан пол для палатки, и над ним был протянут брезент для защиты от солнца и дождя. За ним темные комнаты служили для фотографирования.

Когда паром был готов и спущен на воду, укрепили на носу палатку, поставили в ней постели и два ящика. Последние были поставлены против входа, обращенного на реку, и изображали письменный стол, а кожаный чемодан заменял стул. На столе лежала бумага, часы и бинокль. Эта палатка была в одно и тоже время и пунктом наблюдения для Свена Гедина, и его рабочим кабинетом и спальней. Сидя на чемодане за ящиками, он мог видеть постепенно развертывающиеся перед ним берега и заносить их медленно на бумагу, приготовляя таким образом, карту своего путешествия.

Посреди парома сложен был багаж: мешки с мукой и рисом, ящики с сахаром, чаем и пряностями, седла, орудия и инструменты. На корме помещена была кухня. В этой части парома хозяином был уже знакомый нам неизменный друг Свена Гедина — Ислам-бей.

Когда паром был нагружен и готов к отплытию, он сидел в воде почти на шесть вершков, поэтому надо было спешить, пока река не обмелеет. Во избежание всяких неожиданностей, был взят еще один, запасной паром, который шел впереди, неся, так сказать, разведочную службу, предупреждая насчет мелей и т. д. Этот паром был в то же время и своего рода поставщиком фруктов, зелени и живности, потому, что вез баранов и кур, снабжавших путешественников свежими яйцами.

Гедин жаждал поскорее двинуться в путь и торжественно отпраздновал снаряжение своего судна. В конце сентября он отправил вперед к устью реки Тарим тяжелый и ненужный ему багаж на верблюдах, а сам, тепло расставшись с жителями Меркет, уже хорошо знавшими и полюбившими отважного путешественника, сел на паром.

Кроме верного Ислам-бея Гедина сопровождали еще пятеро людей, и среди них был уже знакомый нам Касим, которого Гедин спас в ужасной пустыне. Касим управлял передним, разведочным паромом, трое проводников вели большой паром, пятый — Кадер — помогал Ислам-бею стряпать и убирать. Были на пароме еще две собаки: Довлет, что означает счастливый, и Волдаш — спутник, названный в память прежнего, погибшего в пустыне Такла-Макан.

И вот баржа в пути. Вся она представляла живописный вид: на ней перемешались в одной куче люди, собаки, бараны, куры, вместе с мешками муки и риса. Над всем этим подымались густые клубы дыма от самодельной кухни, и вся баржа имела вид уютного, спокойного дома на реке. Все заняты какими-либо работами: одни пекут хлеб, другие стирают, третьи чистят свои вещи или же фабрикуют какую-нибудь утварь…

Когда разговоры наскучивают, затягивается хоровая песня, и ее звуки, иногда чуждые этим берегам, наполняют собой спокойный воздух ночи и торжественно и тихо замирают вдали…

Часы бегут незаметно. Паром подвигается вперед, следуя по изгибам реки. Берега покрыты зарослями тростника, тамариском и мелким тополем. Среди этих берегов паром шел только днем, на ночь же причаливал к ним. Тогда на берег спускали сходни, разводили огонь и готовили ужин.

Кругом все тихо. Слышен только треск сучьев в огне. Откуда-то издали доносится собачий лай — Довлет и Волдаш вторят ему.

Ужин готов. Письменный стол быстро превращается в обеденный, и Ислам-бей вносит баранину с рисом и кореньями, свежий хлеб, яйца, огурцы, дыни, виноград. Это не то, что блуждать в песчаной пустыне, пить мочу верблюдов и глотать живых головастиков. Воды и питья тут сколько угодно… Да и не все же мучиться во время исследований, — иногда они проходят и при благоприятных условиях…

Поужинав, Свен Гедин закрывал палатку и ложился спать, наслаждаясь сознанием, что путешествует на собственном судне и может двинуться, когда и куда угодно.

По прошествии нескольких дней паром дошел до места, где река суживается и оттого быстро несется среди холмов и нагроможденного на воде пловучего леса. В этих местах паромщикам приходилось туго. Поминутно они наталкивались на какое-нибудь препятствие, наскакивали на незаметные под водой стволы деревьев. Тогда все люди прыгали в воду, чтобы направить судно, и потом уже на ходу вскакивали обратно.