В погоне за ветром - страница 12

Сирокко прошла в просторный чистый двор, посреди которого стоял крепко сбитый дом. Было видно, что Зрячая постоянно ухаживала за ним: большие окна были вымыты и блестели на заходящем солнце, крышу явно недавно перестилали, а свежий кирпич, которым был обложен дом, говорил о том, что ремонт продолжается до сих пор.

Вообще-то в деревне Зеленеющие Холмы было мало таких добротных строений. Из-за проклятия земли люди не могли сойти с нажитого места и найти другое жильё, вот и приходилось годами наращивать деревню и разорять земли вокруг. Например, дом родителей Сирокко был очень маленьким и старым, так что девочке иногда казалось, что под зимними вьюгами он однажды окончательно развалится. Порой в стенах появлялись трещины, в полу — щели, а в крыше новые протеки. Тогда на доме появлялась новая заплатка, которым уже не было числа.

— Проходи, — сзади раздался деловой голос Зрячей. — Нечего время терять.

Сирокко никогда раньше не была дома у Зрячей, поэтому послушно шагнула внутрь, но не смогла удержаться от удивленного возгласа.

Внутри помещение оказалось даже лучше, чем казалось снаружи. Просторная, светлая комната, в которую попала Сирокко, поражала высотой потолков и мощью дубового пола. Стены были обиты деревянными досками, а потолок выкрашен белой краской.

Почти всю левую стену занимала добротная печь, рядом с которой в лёгком беспорядке лежали разрубленные на несколько частей брёвна. От камней исходил приятный жар и вкусный запах хлеба, от которого у Сирокко уже зачесались дёсны.

Справа от входа стоял массивный деревянный стол и шесть таких же увесистых стульев. На столе лежала белоснежная скатерть с вязаными краями. Такого девочка вообще никогда нигде не видела, так что постаралась вести себя прилично, чтобы не выдать своего культурного шока.

Это был удивительный контраст на фоне дома Сирокко и тех немногих, у кого она была в гостях.

— Нравится? — с довольной улыбкой спросила женщина, поправляя опустившийся с чёрных волос платок.

— У Вас очень уютный дом, — кивнула Сирокко. — Я такой ни у кого не видела.

— Хорошо, что тебе понравилось, — хмыкнула Зрячая. — Ты присаживайся за стол, а я пока хлеб из печки достану.

Сирокко не без труда отодвинула стул и уселась за стол, продолжая наблюдать за Зрячей. Она была высокого роста, широка в плечах и имела невыразительную, но притягивающую взор фигуру. Её умные темные глаза, казалось, видели душу насквозь. Обладая живым, прямолинейным и смелым характером, она умела расположить к себе людей. Со Зрячей было приятно общаться; после разговора с ней на душе воцарялся покой, и даже из самой сложной ситуации внезапно отыскивался выход.

Через минуту женщина поставила перед Сирокко огромную буханку хлеба, от которой вверх поднимался густой дым и сладковатый запах, и села напротив.

— Ты уже подросла, поэтому пора нам с тобой поговорить по-взрослому.

— Что Вы хотите этим сказать? — напряглась Сирокко.

— Ты особенная, — вздохнула Зрячая. — Я уже давно живу в этой деревне и мне несколько раз доводилось принимать детей, которые были иными.

Сирокко нахмурилась. Они с Хамсином были единственными в поселении с другим проклятиями.

— Ты сейчас, конечно, спросишь, где эти люди, но я тебе отвечу вот что: этот мир куда больше, чем тебе может казаться. Однажды ты уйдёшь отсюда и вряд ли вернёшься назад, поэтому хорошенько запомни всё, что я тебе скажу, — Зрячая выдержала театральную паузу, хотя, скорее всего, она просто собиралась с мыслями. — Сейчас ты не поймёшь моих слов, но однажды, когда ты будешь тонуть во тьме, они станут светом, который поможет тебе выбраться.

— О чём Вы говорите? — Сирокко не понимала, к чему этот разговор. Философия казалась ей слишком глубоким понятием, которое невозможно осмыслить даже за целую жизнь.

— В жизни тебе придётся столкнуться со многим, что пойдёт вразрез с тем, к чему ты привыкла. Поэтому всегда помни: что бы ни случилось, к чему бы ты не стремилась, чего бы не хотела, знай, что у тебя нет ни будущего, ни прошлого. То, что в прошлом, уже прошло, а будущее всегда останется впереди. У тебя есть только