В поисках агента. Записки офицера КГБ - страница 62

В середине 1977 года я получил от наших восточногерманских коллег уведомление, что один объект оперативной разработки по периоду моей работы в Бейруте находится в командировке в Бонне. Это был «Марс» — сотрудник ЦРУ, который пользовался конспиративной квартирой, где мы установили оперативную технику, позволявшую нам контролировать встречи американца с его агентурой. Нам тогда не удалось использовать эту информацию. Похоже, теперь настало время это сделать.

Ошибка «Марса» — недоработка, которой, если говорить объективно, «грешили» и другие сотрудники резидентуры США в Бейруте, — состояла в том, что он не уделял серьезного внимания проверке своей конспиративной квартиры на «чистоту» — отсутствия там техники противника. Можно было попытаться завербовать «Марса», используя компрометирующие его материалы. Существовала вероятность, что он предпочтет пойти на сотрудничество с нами, чем рисковать, что его оперативные недоработки станут известны начальству и могут негативно сказаться на его карьере или даже повлечь за собой более серьезные неприятности. Мое предложение было поддержано Калугиным, а затем утверждено руководством главка.

Бонн вовсе не был подходящим местом для вербовки сотрудника ЦРУ. Если бы американец сообщил о вербовочном подходе к нему, это могло грозить мне, учитывая самые тесные отношения США с их верным союзником по НАТО, самыми серьезными последствиями, вплоть до ареста. Ситуация осложнялась и тем, что никто в боннской резидентуре не знал «Марса» в лицо, а это затрудняло установление с ним первого контакта. Мне предстояло импровизировать на месте в надежде установить с ним контакт на каком-либо дипломатическом приеме или в другом месте.

Прибыв в Бонн, я стал тщательно просматривать списки участников и приглашенных на разные светские и общественные мероприятия, проводимые в городе. Три недели прошли впустую, и я уже начал сомневаться в целесообразности задуманной операции, как однажды его фамилия оказалась в числе приглашенных на какую-то презентацию, устраиваемую одной американской фирмой в ресторане. Появившись там в назначенный день в качестве сотрудника МИД СССР под вымышленной фамилией, я через некоторое время увидел несколько постаревшего «Марса» и, после нескольких маневров и промежуточных бесед, приблизился наконец к нему и завязал разговор на нейтральную тему международных отношений. Светловолосый американец, на вид около сорока лет, среднего роста, коренастый, оказался разговорчивым собеседником. Когда в конце беседы я предложил еще раз встретиться, он с готовностью согласился. Договорились увидеться в моем отеле.

Прошло два дня. В назначенный час я спустился в холл для встречи моего гостя. Как всегда в преддверии такого острого момента, как вербовочная беседа, я немного нервничал и был возбужден. Вербовка «в лоб» является одной из самых рискованных разведывательных операций, подвергая как сотрудника, так и объекта вербовки большим нервным стрессам. Даже при успешном завершении работа с такими агентами требует от разведки повышенного внимания и неослабевающего давления. Когда у такого агента появляется возможность оборвать контакты с разведкой, например при переезде на другое место работы или из-за нарушения по какой-то причине связи, он очень часто ею пользуется.

«Марс» пришел, как и обещал. Он казался довольным, что познакомился с советским дипломатом. Мы поднялись в мою комнату и сели в кресла за небольшой столик. Я предложил виски, американец не отказался. Мы выпили, затем продолжили беседу, коснувшись некоторых проблем мировой политики и поговорив о том, чем достопримечателен Бонн и что тут надо бы посмотреть. Затем я перешел к делу.

— Я хотел бы Вам объяснить истинную причину моего нахождения в Бонне. Я приехал, чтобы сделать Вам от имени моей страны предложение, которое, возможно, Вас заинтересует. Пожалуйста, поймите, я делаю это из самых дружеских побуждений.

Лицо «Марса» оставалось непроницаемым, и он молчал. Я продолжал:

— Мы располагаем сведениями о вашей работе в Бейруте.

Было вполне вероятным, что «Марс» и раньше мог подозревать во мне офицера КГБ и даже мог ожидать подобного развития событий. Но для него оказалось полной неожиданностью, что мне известно, чем он занимался в Ливане. Тем не менее, он быстро оправился от этого, очевидно, решив понять, куда ведет весь этот разговор и как он может его использовать в своих целях.