В сердце и в памяти - страница 15

Надо было что-то делать. Мы надеялись, что майор Алексеев примет правильное решение — все безгранично верили ему.

В один из поздних августовских вечеров по лагерю передали приказ: «Собраться к землянке начальника госпиталя». Все, кто мог передвигаться, потянулись к указанному пункту сбора. Пришел туда на костылях и я. На поляне, перед землянкой, было много раненых. Как ни велико было наше нетерпенье, а соблюдалась тишина.

Вот из землянки Алексеева вышли несколько человек. Впереди — знакомая энергичная фигура майора медицинской службы. Алексеев подошел к высокой толстой сосне. Двое из его спутников прикрепили к дереву большой лист бумаги с какой-то схемой.

— Вот какое дело, товарищи, — начал майор. — Думал я еще некоторое время побыть с нашим госпиталем в этом лесу. Но, как сообщают из Бобруйска, карательные немецкие части взялись за прочесывание лесов. Завтра или послезавтра они могут быть здесь. Необходимо создать небольшие группы и начать выход к своим, в район города Жлобина, — он указал какую-то невидимую точку на схеме. — Двигаться по лесу параллельно шоссейной дороге, идущей от Бобруйска на Рогачев…

Я подбирал группу, с которой должен был перейти линию фронта. В госпитале оказались три курсанта из школы. Помню фамилию лишь одного из них — Орлов. Пятым в группе стал рядовой Сеньков. Осколок снаряда угодил ему в правую ногу. Солдат уже выздоровел, чувствовал себя не плохо. Был он большой весельчак, исключительно расторопный и находчивый. В трудном пути, который предстоял нам, такой человек — находка. К тому же у него еще и компас оказался. Вот с таким надежным товарищем (звали мы его попросту Васей) и вышла наша группа ночью из лесного лагеря.

За первую ночь прошли 15 километров. Невелико расстояние, но раны мои разболелись. Орлов предложил связать две разлапистые елочки, набросать сверху веток, получилось что-то похожее на носилки. Бойцы попеременно несли меня. Но как полегчало — снова взялся за костыль.

Как магнитом, притягивало к Днепру. Знали, что за ним — наши. Километрах в пятнадцати от Рогачева среди бела дня завернули в одну деревушку. Предварительно разведали: немцев не было. Но хозяин крайней избы, старик лет шестидесяти, набросился на нас:

— И цэ воины! Ходют, а немцы вже в глубь России пруть!

Что возразишь? Молча заворачиваем, чтобы прочь со двора. Хозяйка дома нагнала нас уже у ворот. Утирая платком слезы, говорила:

— Ах, стары, стары… А можэ, и наш Гриша вот так. Не обижайтесь, сыночки. Заходьте, заходьте до хаты…

Растроганные, поднимаемся мимо старика — он молча сидит на крыльце. Следом за хозяйкой входим в дом. Она велит нам раздеваться, крикнула мужу умыть дорогих гостей.

На столе появляются сало, масло, молоко, жареная картошка. Рядом с несколькими караваями хлеба старик выставил большую чашку самого что ни есть свежего меда — в сотах.

На какое-то время умолкли даже Орлов с Сеньковым, обычно любившие поговорить и пошутить. Глядя, как мы едим, хозяйка почти не отнимала платка от глаз.

Из рассказа стариков узнали, что их Гриша — офицер Красной Армии, в чине старшего лейтенанта служил на самой границе. Писем от него не приходило, как началась война.

Хозяева проводили нас до лесной (сказали, мало кому известной) дороги, по которой можно было попасть в район Жлобина. Как ни был близок Днепр у Рогачева, но рискнуть не решились. Район Жлобина был назван начальником госпиталя как наилучшее место переправы через Днепр.

Обнялись, расцеловались с нашими добрыми провожатыми.

— Ну, помоги вам бог, — сказал на прощание старик.

— Доброй дороги, сыночки, — добавила старушка. И сквозь слезы: — А Гришу нашего повстречаете, расскажите, как тут мы…

— Расскажем, мамо!..

Но только отойдя несколько километров от деревушки, вспомнили, что забыли спросить фамилию стариков. Спасибо вам, безымянные наши спасители, на трудных дорогах солдатских скитаний. Сколько вас было!

В леса около Жлобина вышло много наших солдат. До своих было рукой подать. Мы слышали, что будто бы между реками Птичь и Березина, в направлении от Калинковичей на Бобруйск действует большая конно-механизированная группа под командованием героя гражданской войны Оки Ивановича Городовикова.