«В» - значит вторжение - страница 72

— Мне надо идти. Рози готовится к обеду.

Он хотел сказать еще что-то, но передумал.

После его ухода наступило молчание. Генри медленно резал что-то. Он задумался, возможно мысленно повторяя аргументы. Он вспоминал свои выигранные очки и забывал ее.

— Хочешь поговорить об этом? — спросила я.

— Думаю, нет.

— Тебе нужна компания?

— Не сейчас. Я не хочу быть невежливым, но я расстроился.

— Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Я вернулась домой и достала средства для уборки. Надраивание ванны и туалета всегда было для меня лекарством от стресса. Выпивка и наркотики до полудня в субботу — это дурной вкус.

На тот маловероятный случай, что мне не хватит конфликтов в этот день, я решила нанести визит Гаффи в Колгейте. Ричард Комптон оставил мне сообщение на автоответчике о том, что Гаффи до сих пор не заплатили за аренду. В пятницу он официально подал на них заявление в суд и хотел, чтобы я вручила им уведомление.

— Можешь добавить это к своему счету. Все бумаги у меня здесь.

Я могла бы поспорить, но он в последнее время давал мне много работы, а суббота — удобный день, чтобы застать людей дома.

— Я заеду по дороге туда.

Я заправила свой верный «мустанг» и заехала к Комптону в Верхний Ист Сайд. Потом отправилась на север по дороге 101. Злостные неплательщики обычно жили в определенных местах. Отдельные районы, пришедшие в упадок и дешевые, видимо, привлекали родственные души. Должно быть, некоторые люди, даже при самых стесненных обстоятельствах, продолжают жить не по средствам, и поэтому на них подают заявления, вручают повестки и влекут в суд те, которым они задолжали.

Я могу представить, как финансово безответственное население делится друг с другом своими уловками: обещания, частичная оплата, разговоры о чеках, посланных по почте, ошибках банков и пропавших конвертах. Это были люди, которые вообразили, что каким-то образом ни за что не отвечают. В большинстве дел, которые проходили через мои руки, участвовали те, кто думал, что имеет право на обман и надувательство. Они обманывали своих работодателей, обкрадывали домовладельцев и игнорировали счета.

Почему бы и нет? Преследование их стоило времени и денег и приносило кредиторам очень мало. Люди, которые ничем не владеют, пуленепробиваемы. Вы можете грозить сколько угодно, но получить с них нечего.

Я объехала вокруг жилого комплекса, проверив место под навесом, предназначенное для машины из квартиры 18. Пусто. Или они продали свою машину (если считать, что она у них была), или отправились на субботнюю увеселительную прогулку.

Я остановилась через дорогу от их квартиры и достала из сумки детективный роман. Тихо и мирно читала, сидя в машине, периодически поднимая голову, чтобы взглянуть, не вернулись ли Гаффи.

В 3.20 я услышала дребезжание и кашель, как будто подлетал старый «кукурузник». Я подняла голову, чтобы увидеть, как побитый «шевроле»-седан въехал из аллеи на парковочное место Гаффи. Машина напоминала те, которые рекламируют помешанные на «винтаже» придурки, продающие и покупающие машины, полностью состоящие из ржавчины и дыр. В разобранном виде детали стоили дороже, чем целое.

Джеки Гаффи и мужчина, которого я определила как ее мужа, вышли из-за угла с руками, занятыми большими пакетами из ближайшего магазина. Нежелание платить за квартиру, должно быть, предоставило им полно наличных, чтобы тратить. Я подождала, пока они исчезнут в квартире, а потом вышла из машины.

Перешла через дорогу, поднялась по лестнице и постучала в их дверь. Увы, никто не соизволил ответить.

— Джеки? Вы дома?

Через секунду я услышала приглушенное «нет». Я покосилась на дверь.

— Это Пэтти?

Молчание.

— Кто-нибудь?

Я достала моток клейкой ленты и прикрепила уведомление к двери. Снова постучалась и сказала: «Вам письмо».

На обратном пути я проехала мимо почты и отправила Гаффи другую копию письмом с уведомлением.

В понедельник утром я проснулась рано, чувствуя себя беспокойной и расстроенной.

Ссора Генри с Шарлоттой выбила меня из колеи. Я лежала на спине, натянув одеяло до подбородка, уставившись в плексигласовое окно в крыше, над моей кроватью. Все еще темно, хоть глаз выколи, но были видны звезды, так что я знала, что небо ясное.