Валерий Попенченко - страница 26

…Утром Валерий встал и подошел к окну. Мать не вольно залюбовалась сыном. В коротких боксерских трусиках, босиком, он подошел к кубку и как бы не веря, что это уже не сон, а наяву, осторожно поднял полу метровую чашу, погладил золотую фигурку боксера с поднятой рукой…

Вот уж даже во сне никому никогда не снилось, что этот кубок перекочует в Москву, сюда, на улицу Щепкина.

— Ма! А ведь его не имели, когда были любителями, ни Джо Луис, ни Ласло Папп, ни Паттерсон[5], ни даже Кассиус Клей[6], — Валерий помолчал, думая о чем-то своем…

Да, он немало попутешествовал, этот кубок, вручаемый лучшему боксеру мира. Дно его чуть истерто, покрыто ссадинами и царапинами, как ноги путника, ходившего за тридевять земель. Кубок имени Вэла Баркера побывал в США, Южной Африке, Великобритании и Италии. И, наконец, получил новую прописку и нового хозяина, на четыре года.

К выгравированным на серебряных пластинках фамилиям его прежних владельцев Лаури, Хантера, Ли, Мактеггарта, Бенвенутти прибавилась еще одна, трудно переводимая и в общем-то не особенно звучная: «Попенченко».

Но как ни бодрился Валерий, говоря по совести, он чувствовал усталость. Нахлынувшие воспоминания далекого прошлого и недавно пережитого вновь взволновали его.

Мать ощутила своим материнским сердцем состояние сына.

— Устал ты, сынок, пора кончать с боксом. Хватит, ты сделал все, что мог, надо серьезно заняться наукой… — Мать высказала вслух то, над чем уже задумался мудрый Филиппыч: «Надо быть настоящим мужчиной и иметь мужество уйти с ринга вовремя, не повторять ошибок своих предшественников».

…Расстаться навсегда? Не слышать больше гонга, зовущего на единоборство? Оставить то, чему отдал часть своей жизни? Легко сказать. Да ведь бокс, ринг для него все равно, что корабль, море для настоящего моряка, хотя никогда он и не был фанатиком бокса.

Другое дело — вовремя уйти! А когда это — вовремя? Кто знает это время? Этот день, этот момент?

— Да, мама. Отдохнуть действительно нужно, а там, наверное, еще поработать придется… Нельзя сейчас уходить, да и не дадут, — он кивнул на кубок и лукаво подмигнул боксеру. — Положение, брат, обязывает! Назвался груздем, как говорится, полезай в кузов…

— Да, действительно, положение обязывает! — тяжело вздохнула мать. — Тяжелый твой труд боксерский, недаром здесь выбиты слова, — и она как бы заново прочла для себя латинскую надпись на чеканной серебряной ленте: «Доблестью и трудом».

Это был один из самых счастливых дней в их жизни…

А поработать пришлось. Но не потому, что положение обязывало. Не прошло и года, как чемпион Олимпийских игр, кавалер ордена Трудового Красного Знамени возглавил сборную команду Советского Союза на очередном чемпионате Европы по боксу, который состоялся в Западном Берлине в мае 1965 года.

И это соревнование еще до первого удара гонга при обрело очень принципиальный характер.

Даты и адрес его проведения поначалу могли озадачить. Что же это? Спортивное мероприятие в честь двадцатилетия победы Советской Армии и всего советского народа в Великой Отечественной войне? Безусловно, нет. Тогда чьей победы или поражения ожидали устроители первенства?

Можно допустить, что многие подзабыли о том, что ровно двадцать лет назад именно в эти дни под ударами советских войск пала столица фашистской Германии. Но трудно допустить, чтобы все забыли, что 9 мая 1945 года был подписан акт о полной капитуляции фашистской Германии. Весь мир так или иначе отмечает эту дату.

Как и чем отметят ее советские спортсмены? Отметят здесь, в Берлине, стены которого еще не забыли грохота и воя снарядов и мин, а площади, мостовые, каждый метр, каждый клочок земли, лестницы, подвалы, чердаки обагрены кровью советских солдат, рвавшихся к рейхстагу, чтобы водрузить на его куполе красное знамя, знамя Победы.

Такая «забывчивость» организаторов чемпионата была неслучайной. Не нужно было быть крупным специалистом в боксе, чтобы знать, что золотая команда токийских олимпийцев находится не в лучшей форме, да и сам герой Олимпиады во внутрисоюзных соревнованиях выступил средне. Сказался трудный марафон перед Токио, сказалось и то, что почти все боксеры, возвратясь из Японии, бросились не в тренировочные залы, не на ринг, а наверстывать упущенные занятия, лекции, сдавать экзамены. И почти все отборочные соревнования провели ниже своих возможностей.