Вечный всадник - страница 36

1980

Ютти жил высоко в горах, но в стороне от главной вершины, куда летом пробирались альпинисты. Ютти боялся людей. Последнее время они не тревожили его, а прежде ему казалось, что они охотятся за ним. Люди внимательно разглядывали остатки его пищи, вертели в руках обглоданные им кости, даже брали их с собой, не раз шли по его следу, но Ютти всегда удавалось скрыться.

Он знал в горах каждую расщелину, каждый камень и передвигался со скоростью и сноровкой снежного барса, а иногда быстрее его, и после очередной схватки новая шкура этого редкого зверя устилала пол пещеры Ютти. Немало красивых мягких шкур подарил Ютти снежной девушке Атти. Она жила тоже в стороне от туристских троп, но пониже, где дышалось легче и даже летом росли цветы, и Ютти, перескакивая с камня на камень, любил мчаться навстречу девушке. Он с радостью и удивлением смотрел на Атти, как на единственную диковинку, украшающую его жизнь.

Ютти привык к охотничьим победам, научился предугадывать движение снежных лавин, хорошая пища поднимала его настроение, давала силу, но все это было обыденным, а каждая встреча с Атти заново восхищала его, заставляя делать то, что в обычной обстановке даже не приходило ему на ум. Ютти ходил на руках, прыгал, подражая диким козам, чванливо и напыщенно поводил головой, изображая орла, и, выпятив грудь, напрягая мускулы, показывал самого себя, готового защитить Атти от кого угодно. Его вдохновляло упругое тело Атти, гордо и красиво посаженная головка и обладающие неведомой силой карие глаза, смотревшие на него то в упор, то сбоку, а то и с высоты, всюду преследующие его глаза, от блеска и силы которых он то немел, то наполнялся смелостью, энергией и буйной фантазией.

Ютти считал Атти единственной и самой красивой снежной девушкой на свете и думал правильно, так как другой снежной девушки не существовало. Атти он нравился, но она не спешила перебираться в его пещеру, хотя прекрасно знала, что иного снежного мужчины в горах нет. Может, в ней играло природное женское кокетство, или, вопреки действительности, она ожидала появления другого снежного принца, или хотела, чтобы барсовые шкуры покрыли не только пол, но и стены пещеры, опасаясь, что после ее перехода к Ютти он на радостях обленится и станет меньше охотиться, а может, мечтала, чтобы ради нее Ютти совершил что-то доселе необычное, например, стоял на голове и одновременно поводил ею, изображая орла, а может, просто проверяла его чувства.

Ютти был терпелив и не торопил события. Ему доставляло удовольствие видеть Атти, быть рядом с нею, помогать девушке и просто думать о ней.

Напялив на себя новую козлиную шкуру с проделанными в ней дырками для рук, Ютти спешил вниз, к пещере Атти, камни пружинили под его ногами, облегчая бег, а сердце стучало все быстрее и от бега, и от теплого, светлого чувства.

Ютти вбежал в пещеру, но Атти там не оказалось. Вещи лежали на своих местах, в том числе и подаренные им различные предметы, найденные в мешке, оброненном кем-то из людей в труднодоступное ущелье. Ютти всегда гордился своими подарками, но про себя, не показывая этого девушке, а сейчас он даже не подумал о них и его стала охватывать неясная тревога. Атти обычно далеко и на большое время не отлучалась. Она ходила за водой к роднику, собирала хворост и лишь в теплые дни могла подолгу лежать среди цветов и смотреть на небо, следить за проходящими тучами, ожидая, когда они откроют солнце, и радуясь, когда само солнце пробьется сквозь них. Ютти располагался рядом с девушкой, тоже следил за солнцем и вместе с ней радовался каждой удаче доброго светила. Это были счастливые минуты в его жизни, и потом, в холодные вечера, когда снег забивал вход в пещеру и дыру в стене, мешая выходу дыма, отчего приходилось тушить огонь, когда от мороза не спасали даже теплые и нежные шкуры, мерзли ноги и непроизвольно начинали стучать зубы, Ютти вспоминал эти мгновения, но не расслаблялся, а, наоборот, вставал, размахивая руками, прыгал на одном месте, пока не разогревался, затем пробивал отверстие в забившем выход снеге и, утопая по пояс в рыхлом белом болоте, неудержимо стремился к Атти, неся ей в найденном мешке сухую козлятину и чудесные камни, которые при ударе друг об друга высекали искру и радостную улыбку на лице девушки.