Великая мать любви - страница 12
– Да, маленький… – Жестом она указала мне на наушник – дескать, возьми, послушай.
Я взял, хотя мне почему-то было стыдно. Остатки самурайского воспитания в офицерской семье? Я делал любовь с большим количеством чужих жен до этого.
– Тебе там хорошо, маленькая? – спросил он. – Эдвард с тобой хорошо обходится?
– Очень. – Она грустно улыбнулась мне.
– Я счастлив, – сказал он действительно счастливым голосом. – Может быть, вы хотите приехать? Я купил шампанского.
– Хочешь, поедем к нам? – сказала она, оторвавшись от трубки. – У нас осталась масса еды. У Марко в гостях девочка из «Либэ»…
Я вдруг понял, что мы не полностью морально разложились, но сохранили почти буржуазное, чистое приличие в словесном общении. Она не сказала мне: «Эй, Эди, поехали к нам, устроим оргию, ты выебешь девочку из "Либэ" – ее только что ебал Марко, – и будем ебаться все вместе», – но сформулировала все красиво.
– Ок, поедем! – согласился я, подумав, что когда же я научусь жить размеренно и нормально. После трех месяцев монашества и мальдороровского презрения к миру вот я опять по горло в грехах и похоти мира. Я улыбнулся своей библейской формулировке – «грехам и похоти».
– Эммануэль легла? – осведомилась жена у мужа. Телефонная трубка проурчала утвердительно. – Эдвард, Марко хочет тебя о чем-то попросить!
– Да, Марко! – Умелый фальшивомонетчик, я тотчас перенял тональность их бесед. Сумрачную мокрую ласковость.
– Захвати, пожалуйста, немного твоей травы, если еще осталась, – попросил он. – Очень хорошая была трава.
– Непременно, дорогой.
– Я вас обоих целую, – сказал он. – До встречи…
Девочка из «Либэ» оказалась похожей на актрису Кароль Буке и, так как я люблю эту актрису, тотчас завоевала мое расположение. Не знаю, чем они занимались с Марко до нашего прихода, но, будучи младше всех нас, девочка рано устала и захотела уйти. Марко напугал ее невозможностью вызвать такси, сказал, что ни он, ни я не в силах ее проводить, потому что перекурили травы, придумал дюжину ужасов, и она осталась. Постелил ей на диване в салоне, оставив меня в раскладном кресле. Марко выключил свет и вышел в спальню к супруге. Сделалось тихо. Я был уверен, что это временная тишина, слишком уж бодрым и веселым выглядел Марко, уходя.
Я разделся и, не ложась в кресло, лег к «Кароль». Она была в тишорт и юбке. Сунув руку под тишорт, я погладил груди. Большие и прохладные. «Ох, но!.. – вздохнула она неэнергично. – Я устала!» Вне сомнения, она не лгала, оставалось узнать, настолько ли она устала, что откажется от любви. Я занялся сдвиганием юбки, а она приподнялась в постели, вздыхая и зевая, и в этот момент появился голый и очень белый в темноте Марко с полустоящим членом.
– Вам удобно, ребята? – прошептал он. Подойдя к «Кароль» с другой стороны, Марко поправил подушку под ее локтем. И взялся за юбку с другой стороны.
– Я устала, boys… – сказала она тихо.
– Да-да… – Марко оставил юбку и приподнял тишорт. – О, какое великолепие! – воскликнул он и потрогал обе груди. Наклонился над ними и захватил сосок в рот.
– Марко! – Грустный голос Изабель прибыл из спальни.
– Пойди, Эдвард! – сказал Марко, просовывая руку под юбку «Кароль». – Изабель ждет тебя…
– Чего она хочет? – глупо спросил я.
– О, она тебе скажет, чего она хочет…
Я увидел, как вырастает на моих глазах (как дерево из семечка в научно-популярных телефильмах) член Марко, отклонившись в сторону «Кароль», как подсолнечник к солнцу.
В спальне Изабель лежала на спине, отбросив простыни, прикрыв глаза рукой. В их дешевом HLM[15] для бедных было так тепло, что время от времени они открывали окна. Груди, выкормившие рыжую девочку, свалились в стороны. Отверстие удовольствий было прикрыто клоком черных волос. Я лег на нее. Из салона доносились шепоты Марко и «Кароль», потом шепоты перешли в равномерный скрип дивана.
Марко явился в спальню вместе с первым серым светом утра в щели затворенного окна. Я дремал, прижавшись к мягкому заду Изабель.
– Какие вы красивые, ребята! – воскликнул Марко. – Вы выглядите потрясающе!
Изабель пошевелилась.
– И ты красивый, Марко… – сказал я, открыв один глаз.