Великая тайна Фархелема - страница 15

— И когда хотят охарактеризовать какой-то народ положительно, скажут: «у них уважают старших», — интонации голоса Минакри выдали, сколь задел его этот поворот разговора. — Не человеческую личность, а «старших»… А чем восторгаться — если человек просто вынужден прожить большую часть жизни, чтобы его наконец стали уважать? И на всю семью только он один, самый старший — хозяин, имеет право чувствовать себя личностью, остальные — будто подчинённые по службе, им остаётся срывать своё подавленное на младших? Хотя и там, казалось, люди уже почувствовали себя людьми, стала цениться личность, а не только возраст и положение в семье, и вдруг — это «благодеяние» ко всяким малым народам и группам: местные и региональные законы. И опять пошло: дикие обычаи, племенные суды, «хранители традиций» вылезли из какой-то исторической помойки… А ведь то — ещё 32-й год, ни о каком кризисе речи не было…

— Но для нас, каймирцев, право вводить местные законы оказалось в чём-то и благом, — напомнила Фиар. — Так хоть с этими «регионами по вероисповеданию» никто не сможет покушаться на нашу культуру со своей верой…

— Да, конечно… А то мы же теперь — «религиозная автономия» в составе региона Уиртэклэдия, — с внезапной яростью ответил Минакри. — Дожили… По улицам наших, каймирских городов крутятся шутовские процессии, ряженые под персонажей чужой мифологии, а мы — «народ, растерявший свою старину»… Так же нас называют? Хотя что мы потеряли — современного, актуального для себя? И что они потеряли тут, у нас? И вообще: если мы — единое человечество, идём к единой цели — это одно; а если чужие люди, отказавшиеся от единой с нами цели, поучают нас своей «истинной вере» у нас дома — это другое! И — зачем всё это? Откуда взялась в современности эта древность, кому без чего было так плохо? На какие вопросы способна ответить эта их вера? А если ни на какие — к чему все эти шествия, церемонии, посты, трауры в память непонятно о ком и о чём? Зачем делить единое человечество устаревшими идеями? Кому нужно, чтобы человек не был частью единого мира, а снова, как в древности, опасался: не на чужой ли территории, не преступил ли неизвестные ему законы, обычаи? И мы у себя на Каймире, приняв такое множество людей со всей Лоруаны — вдруг оказались частью чужого региона с чужой верой, которую им приспичило здесь возродить…

— Мальчики, не сорваться бы сейчас, — Фиар, проведя рукой вдоль его затылка, положила руку ему на плечо. — Прямо тут, на набережной. Пусть вокруг никого, но всё же…

— Не хватало их ещё прямо здесь, — уже спокойнее согласился Минакри, хотя и тут в его голосе прозвучала ярость.

— Но здесь местные законы в общем на нашей стороне, — ответил Лартаяу. — Пусть не все, пусть одни защищают нас от других. И всё же мы — на своей земле…

— А я, кажется, мог бы и сказать, — всё ещё возбуждённо продолжал Минакри. — Что это я здесь на своей земле — и не убрались бы они с «возрождением веры» обратно в свою деревню, если у меня с ними нет общих целей…

— И даже здесь, на своей земле, уже подсознательно ждём какой-то агрессии, — сказал Талир. — И о чём говорим, что вспоминаем? Начали с тайны того взрыва, с вопроса, почему нельзя воспользоваться ресурсами оттуда, если так остра проблема с ними — и на что перешли…

— Всё как-то связано между собой, — ответил Лартаяу. — Единый, общий кризис… Хотя действительно странно: так нужны новые месторождения — и вдруг все работы по разведке на Западном континенте свёрнуты как нецелесообразные…

— Будто одна эта экспедиция уже точно определила, что их там нет и быть не может, — согласился Итагаро. — Хотя как представить целый континент без единого сколько-то значимого месторождения? Тем более, и такого прямо не говорят. Да, странно…

— И по периметру — как раз пояс молодых гор, — подтвердил Донот. — А самая сухая на планете пустыня — только внутреннее плато континента. И что, в этом поясе молодых гор совершенно нечего разрабатывать, и это точно известно? Или проблема — в какой-то особо высокой сейсмичности? Хотя Береговой хребет и Дмугилия — тоже пояса молодых гop, зоны столкновения плит, и это не помешало строить там карьеры и шахты. И всё равно ресурсов не хватает — а искать и пытаться разрабатывать новые нельзя, и почему — непонятно…