Великие алхимики - страница 9
Этим они зарабатывали на жизнь, все свободное время занимаясь поиском философского камня — это было профессиональной манией.
Если угодно, хобби.
Вторые, начав как обычные алхимики-прикладники, превращались в людей, одержимых только желанием раскрыть тайну Великого Деяния.
Все остальное считали настолько мелким, что не стоит и время тратить.
Годами вчитывались в древние рукописи и проверяли свои догадки на практике…
Экспериментировали с любым новым веществом…
Как знать, может это и есть чудодейственный препарат, способный превратить любой металл в серебро или золото?
На содержание лаборатории требовались средства.
Был только один способ получить деньги на исследования — найти состоятельного покровителя.
Говоря современным языком, найти инвестора, заинтересованного в исследованиях…
В качестве платы за материальную поддержку алхимики обещали приумножить состояние покровителя — когда удастся открыть тайну трансмутации металлов…
Не все «инвесторы» были готовы ждать результатов долгие годы.
Случалось, что в конце концов у них лопалось терпение, и судьба ученого заканчивалась трагически.
Так, например, багдадского алхимика Абу-Бакр Мухаммед ибн Закария ар-Рази (865–925 гг.) финансировал хоросанский князь Аль-Мансура.
Этот алхимик был выдающимся ученым своего времени.
Он, автор более двухсот трактатов[21] (естествознание, медицина, философия…), в историю вошел под именем Аль-Рази.
Европейцы знали его как Разеса…
Итак, Аль-Рази обещал научить князя, как серебро можно превращать в золото.
Один опыт шел за другим…
Алхимик был уверен в успехе.
Рано или поздно он сумеет…
Еще немного, еще чуть-чуть…
Но князь с каждым месяцем укоренялся во мнении, что его дурачат.
Однажды пришел в лабораторию алхимика — посмотреть.
Когда очередной эксперимент, проведенный в его присутствии, не удался, Аль-Мансура разгневался.
Ударил ученого по голове и приказал страже бросить «обманщика» в темницу.
От удара алхимик ослеп.
Умер в заточении…
Много веков спустя, в средние века, европейские покровители взяли за правило жестоко наказывать алхимиков, не сумевших осуществить трансмутацию.
Но об этом позже.
Арабы породили целую школу алхимии — с единым жаргоном, с методологией…
Со временем ее усвоили европейские алхимики.
Даже лаборатории — арабские и потом европейские средневековые — выглядели в целом одинаково.
Попытаемся представить, как выглядела типичная алхимическая лаборатория[22].
Находилась она в подвале или в комнате без окон (из предосторожности — а то вдруг кто-нибудь подглядит…).
Полутьма.
Освещение — факелы или масляные светильники.
Вдоль стен на полках стоят сосуды, наполненные химикалиями, и лабораторная посуда (колбы, реторты…).
На низких столиках лежат рукописи и древние свитки.
Почетное место в лаборатории занимает печь, выложенная из глиняных кирпичей.
Печь называется атанор[23].
Есть меха, предназначенные для нагнетания воздуха в огонь, чтоб температура была выше и ее можно было регулировать…
Пространство самой печи делится как бы на два сектора.
Верхний заполнен древесной золой.
Наиболее оптимальной считалась зола от дубовых чурок.
В золе лежит «философское яйцо» (округлая стеклянная колба) с первичной материей (Materia prima).
Чтобы первичная материя вызрела, ее надо много месяцев подогревать.
При этом не все алхимические реакции с первичной материей осуществлялись при одной температуре.
В одном случае требовалась относительно небольшая температура (как под курицей, высиживающей яйцо), в других — более высокая.
Огонь горел в нижней части печи.
Туда подбрасывали топливо, а силу огня, воздействующего на золу и «яйцо», регулировали увеличением или уменьшением подачи воздуха.
Алхимики считали, что в правильно выдержанном температурном режиме — залог успеха.
Считалось, что вызревание материи не происходит сразу.
На процесс требуется много месяцев.
Все это время алхимик и его ученики спали по очереди: кто-то обязательно должен был бодрствовать — следить за огнем…
Классический атанор возводился из кирпичей в два ряда, чтобы печь лучше хранила тепло.
Вместо цемента использовалась смесь, состоящая из одной части глины, одной части навоза и двух частей песка.