Великий Моурави 5 - страница 52
- Если уважаемые советники не против, пусть гонец сюда войдет.
- Пусть войдет! - нетерпеливо подтвердил Иса-хан.
Вошел гонец - бледный, одежда в местах, не прикрытых кольчугой,
изодрана; заплетающимся языком он
пробормотал что-то невнятное.
Зураб наполнил свою чашу вином и, попросив позволения у Шадимана,
протянул гонцу.
- А теперь, Ясон, говори. Ничего не скрывай перед советниками царя! Что
случилось?
- Мой князь! Еле живой вырвался, сам не верю как! Саакадзевцы чудом не
убили. Ночью крались по Горийской
дороге... Я, Спиридон и Реваз, как приказал Миха, их выслеживали. Не знаем, как
днем, но ночью много конных видели.
Спиридону удалось совсем близко подползти, и такое услышал: "Хорошо, Сафар-паша
войско дал, но на целую неделю
турки запаздывают. А разве не время испытать крепость тбилисских стен?" Тогда
другой такое сказал: "Не хочет Моурави
трогать Тбилиси, и без этого в одну сеть попадутся несколько птичек... Стойте,
тут кто-то прячется!" Спиридон отполз и на
коня уже вскочил, как вдруг саакадзевцы закричали: "Хватай! Вот они! Вот
лазутчики Иса-хана!" И такое пошло, господин,
страшно вспомнить! Хорошо, луна еще не вышла. Стрелы осыпали нас, в темноте
сверкали клинки... Тогда Спиридон
прохрипел: "Скачи, Ясон, в Тбилиси, предупреди князя!" Я погнал коня, и наши
рванулись в разные стороны, сбивая
преследующих. Не знаю, живы, нет ли, только я все же ускакал, светлый князь.
- Вижу, - засмеялся Зураб. - Верно, Спиридон и Реваз тоже прорвались,
недаром они арагвинцы. А среди всадников
не заметили Моурави?
- Не заметили, мой князь, темно было; все же я веселый голос "барса"
Дато узнал. Может, и другие там, только не
успели заметить. Если отсюда лазутчиков послать, от Уплисцихе недалеко стоят...
Не один Иса-хан испытующе расспрашивал гонца, но и Шадиман и Хосро-
мирза тщательно допытывались, где
Саакадзе. В конце концов убедились, что предводитель "барсов" обосновался в
Уплисцихе и стал недосягаем. Значит,
дождавшись турок, он ринется на Тбилиси?
Едва телохранители закрыли дверь за гонцом и вновь скрестили копья,
Хосро-мирза воскликнул:
- Святой Хуссейн услышал мою мольбу и еще раз посылает мне встречу с
Непобедимым.
- Как, Хосро-мирза намерен вступить в бой?
- Ты угадал, князь Зураб! Ведь Саакадзе на картлийской земле!
Зураб силился скрыть волнение, он то вскакивал, то грузно опускался на
сиденье.
- Но, уважаемые советники, вы же слышали, гонец не видел Саакадзе.
"Барс" не покинул Ахалцихе! - раздраженно
процедил он сквозь зубы.
Шадиман пристально всматривался в объятого тревогой Зураба: "Тут в чем-
то хитрость! Нет, не следует доверять
Зурабу", и твердо сказал:
- Саакадзе на большое дело не посылает одних "барсят". Умный из умных,
Хосро-мирза прав. И пусть никто не
думает, что победа над Саакадзе не будет одержана тем, кого "солнце Ирана",
великий шах-ин-шах, удостоил доверия!
Поднявшись, Хосро заявил, что промедление смерти подобно. Он велит
минбашам через два часа выступать и сам
проследует в Уплисцихе. Пусть бьют барабаны тысяч!
"Бежать! Бежать немедля! - ужасался Зураб. - Двойной игре конец!
Проклятие! О жалкая участь!.. Бежать? А если
задержат?.. Прорвусь!" - Зураб нащупал под кольчугой короткий меч.
Вновь звякнули копья, и в шумно распахнувшиеся двери вбежал чубукчи,
рукавом отирая со лба крупный пот.
- Све-ет-лый князь! Опять го-нец ве-есь в кро-о-о-о-о-ви!
Гримаса неудовольствия исказила лицо Зураба. Он вскочил и мысленно
послал гонцу тысячу проклятий.
"Свидетель сатана! Этого глупца заставят вести сарбазов к несуществующей стоянке
Саакадзе. Бежать немедля!"
- Введи гонца! - Шадиман искоса, еще подозрительнее следил за Зурабом.
- Что с тобою, князь? Не слишком ли ты
тревожишься?
- Если бы к Марабде стремились хищники, был бы спокоен, как мраморный
ангел? Надо спасать замок! Надо!
Зураб чуть не рявкнул: "бежать!", но, взглянув на гонца, который не