Великороссия: жизненный путь - страница 13

Владимирская икона Богородицы — не просто одна из важных, а важнейшая святыня Великороссии, Святой Руси! Успенские соборы сначала Владимира, затем — Москвы стали называться Домом Пресвятой Богородицы. Потом это название распространится на всю Великую Россию. Но — потому, что её кафедральный собор и посвящён Богоматери, и имеет в себе Её святую икону Владимирскую. По законам православной иконографии верно исполненный и освящённый водою и Духом образ всегда заключает в себе таинственное присутствие Первообраза, Того, Кого изображает. Молиться Деве Марии человек может перед любым Её образом, — в доме, в любом храме. Сей образ может быть личной святыней, святыней села, округи, отдельного града, волости. Но для всей Великой Руси сугубое присутствие Богородицы и — в Её Владимирской иконе! На ней, как на камне, как на некоем Небесном основании сразу же и созидается Великороссия. Она — видимое средоточие российского народного единства, ибо ради Владимирской иконы не жалко отдать жизнь и казанцам, и рязанцам, и нижегородцам...

С 988 г., со дня Крещения Руси Матерь Божия почиталась в нашем народе особо. Он увидел в Ней духовную Матерь каждой христианской души и любовно, как в семьях дети, назвал Её ласковым именем — Матушка! Но только в Великой России, в Московии появилось понятие соборного храма, столицы и Родины как Дома Пресвятой Богородицы. Она — для всех, и «живёт» повсюду, где есть православные. Но Её особое присутствие для всей Земли и «жительство» (как в Своём Доме) там, где Её Владимирская икона. Таково представление наших предков, если вспомнить то, что в древности говорили они об этом. Где же теперь сия великая святыня Великой Руси — России? В музее (в Третьяковской галерее)... И почти никому из множества нынешних патриотов нет до этого дела. Едва ли несколько из них найдутся, что изредка ходят в этот самый музей только для того, чтобы поклониться Владимирской иконе. Да и то — втихомолку, тайком (при «публике» как-то неловко!).

Душа народа!... Как ясно видны её движения в XI-XIII веках! В Крещении святом, всем сердцем приняв Христа, Русь древняя возжелала всю жизнь устроить по правде Христовой. Даже Землю свою, как мы видим, старались соделать иконой Святой Земли и «новой земли» Небесного Царства. Движение к Богу было невиданно мощным и общим! В те времена для русских даже владение грамотой было не самоцелью, а лишь средством постигать мудрость и учение Духа Святаго, заключённое в церковных и духовных книгах. Теперь установлено находками (особенно берестяных грамот), что население древнерусских городов было почти поголовно грамотным, все дети учились! То же приходило и в сёла, где при каждой церквушке поп или дьяк обучали грамоте детей. А сколько прекрасных храмов, обителей и городов новых создано в это время! Как невеста Христова украсилась ими Русская Земля!

Отношение к другим народам было верным. Много страдали от печенегов и торков. Но когда одолели и смирили их, то поселили у себя же на землях, поручив охранять от набегов других. Потом пришли половцы. С ними бились, но могли и дружить и брать их в союзники. Били воинственных волжских болгар, но когда те кончали разбои и вражду, принимали как своих. Никогда не боялись смешанных браков. Так — и к ляхам, и к уграм, и к немцам... От всех брали всё, что могло пригодиться и подходило духовно, но преображали в русском духе так, что теперь лишь особые знатоки и учёные могут найти в древнерусском искусстве, что — от себя (от славян), что — от греков, а что — от грузин, от арабов, что — от немцев, а что — от татар. Так древо вбирает в себя из почвы, из воздуха, света всё, что служит жизни его, оставаясь при этом особым древом, а не тем, что берёт для себя.

Иным стало отношение к себе. Ранее, до христианства, не было чувства единства. Было случайное скопление славянских племён, то мирившихся, то враждовавших. У одних народов развито «чувство крови» и они держатся им в сознании своего единства. Наиболее яркий пример — евреи, или цыгане. У других, главным образом, развито «чувство земли». К примеру — народы Кавказа. Русских же никогда не держало ни то, ни другое! Они, не будучи кочевым народом, но — осёдлым, могли вместе с тем свободно перемещаться в пространстве, почитая своей любую землю, где удалось поселиться, почитая своими любые племена, готовые с ними и жить и дружить.