Венец. Эпизод третий - страница 22

И, предваряя возражения Филиппова, добавил:

— Госпожа Шар’Амалайя решит этот вопрос с вашим руководством.

— Я помогу с бумагами. — сказал я. — Там, наверное, тома два уже насобирали?

— Три, — впервые с момента знакомства заговорил местный сыщик. До этого начальство и слова ему не давало вставить. Тоже звоночек, если подумать.

Голос у него был под стать внешности. Угрюмый и негромкий, будто бы его владелец стеснялся задействовать его возможности больше, чем на четверть мощности.

— Пойдемте, — произнес он.

А спустя пять минут я и орк уже сидели в кабинете следователя, небольшой комнатке с наглухо закрашенным окном, и пили чай. Который, кстати, заварил мой порученец, испросив на это сперва разрешение у хозяина.

Места было мало, поэтому вслед за Филипповым пошли только я и Годрох, гном с Кэйтлин отправились в машину. Думали быстро управиться, но когда следователь поставил на стол три внушительного размера папки, а потом сообщил, что ему нужно забрать отчеты судмедэксперта, стало понятно, что с оценкой времени поспешили. Вот и решили пока чаю выпить.

— С губернатором — хороший ход, — проговорил орк, принимая из рук метаморфа крошечную чашечку из походного сервиза (оказывается, был у домового и такой). — Уверен, госпожа не рискнула его приплетать.

— А что он мне сделает? — отмахнулся я, намекая про связывающую меня и Рухефалиона из Дома Горькой Воды клятву. — К тому же Славин ни за что не будет уточнять, правду я сказал или нет.

— Он сам, может, и не будет. Но город маленький, найдутся доброхоты. Хороший, кстати, чай, Василич. Благодарю.

— На здоровье, — отозвался домовой с обычной для него серьезностью, но я видел, что похвала Годроха ему приятна.

— Кстати, а почему у следователя по особо важным стекло закрашено? — продолжая разговор ни о чем, спросил я у орка.

Деталь за деталью я складывал образ нашего нового коллеги, и то, что получалось, мне не очень нравилось.

— Светобоязнь? — предположил тот.

— Или он не слишком любим начальством, — возразил я. — Смотри, кабинет в самом дальнем конце коридора первого этажа. Крохотный, заставлен разномастной мебелью. Сам носится за отчетами, хотя «важняк» бы просто позвонил, и ему бы принесли.

— И что нам это сообщает, господин сыщик? — ухмыльнулся орк.

— Ничего такого, что уже не было нам известно, господин ментат, — в тон ему ответил я. — Он честолюбив, устал сидеть в глуши, хочет карьерного роста. Дело парень собрал сам. Без чьей-то помощи, я бы даже сказал, вопреки. Курортный городок, тут никому из начальства не нужно, чтобы журналисты писали про громкие дела. А он не побоялся. Очень расстроился, что его дело забирают, и теперь просто счастлив стать частью следственной группы. И еще — «важняком» он стал совсем недавно, как бы не перед самым нашим приездом.

— Он, кстати, за дверью стоит, — как ни в чем ни бывало сообщил вдруг Годро. — Входите уже, Алексей!

Слух у орков отличный, лучше, чем у людей. Мог бы, в самом деле, и раньше мне сказать, что следователь уже вернулся, не пришлось бы краснеть.

Выглядел Филиппов смущенно. Вроде как подслушивал, но у собственного кабинета, в котором двое приезжих его самого обсуждали. Неловкая, в общем, вышла ситуация, поэтому я решил ее сразу же сгладить методом топора.

— Все что я сказал, верно?

Ну а чего воду в ступе толочь? Сразу все проясним — легче работать будет!

— Да, — нехотя признал полицейский. Но взгляд прятать не стал, посмотрел на меня с вызовом даже, что мне понравилось.

— Ну и ладно, — тут же продолжил я. — Это прекрасным образом вас характеризует. Думаю, сработаемся. Кстати, Алексей, а вы не знаете такого субъекта из местного криминала как Горын?

Ему нравилось, когда к нему обращались «Хозяин». Именно вот так, с большой буквы. Не модным французским «шеф», не «глава», как предпочитали именоваться его коллеги-конкуренты, и уж, конечно, не Горын, как прозвали его еще в юности. Именно — Хозяин. Как-то раз, уже очень давно, один его подчиненный так к нему обратился, и стало понятно — оно. Правильное, на сто процентов верное обращение.

Он и был Хозяином. Не от того, что имел в активах множество объектов недвижимости, не по той причине, что на него работали сотни людей в самых разных отраслях, а потому, что ко всем своим активам он относился по-хозяйски. Не гнался за сиюминутной прибылью, не считал имущество и работающие предприятия «портфелями», которые можно купить и продать, так и не узнав, что за люди стоят за бумагами.