Венец. Эпизод третий - страница 23

Ресторан, в котором он назначил встречу человеку Турана, тоже был его активом. Приобретенным за бесценок девять лет назад, он со временем стал местом, в котором решались самые разные вопросы между местными воротилами теневой крымской империи и приезжими деловыми людьми. Здесь переходили из рук в руки целые состояния, проводились сделки, менявшие судьбы сотен людей, заключались договоренности, которые больше нигде не могли быть заключены. Тут встречались враги, которые были уверены, что после разговора смогут уйти живыми, к какому бы результату беседа ни привела.

И при этом ресторан «Острова» в лучшем случае работал на самоокупаемость. Прибыли почти не приносил, даже в туристический сезон стоял практически пустым, отпугивая приезжих неказистой обстановкой и ленивым, с их точки зрения, персоналом. Расположенные по соседству харчевни ломились от приезжих, зарабатывая за сезон пусть и не целые состояния, но достаточно денег, чтобы их владельцы приезжали из Москвы только когда что-то пойдет не так.

Ценность «Островов» была совсем в другом. И понять это мог только настоящий Хозяин.

Человек Турана оказался невысоким, даже, можно сказать, мелким мужчиной, с очень, однако, запоминающейся внешностью. Роста, едва превышающего полтора метра, лет сорока, бритый наголо (даже брови не пощадил!) с кожей оттенка где-то между сухим осенним листом и старой кирпичной кладкой. Одет он был в «униформу» крымских туристов, если, конечно, можно так назвать широкую, на два размера больше необходимого, белую рубаху, бежевые бриджи и сандалии на босу ногу. И это в конце октября! Да, на улице было все еще тепло, и обморожение визитеру не грозило, но в это время года уместнее одеваться более сообразно. Особенно, если идешь на встречу с Хозяином.

— Мне сказали, что тут так большинство людей ходит, — сказал человек, заметив, с каким удивлением владелец ресторана осматривает его одежду.

— Вас не обманули, — нейтрально отозвался Хозяин. — Так и одевается большинство приезжих. Примерно с апреля по август.

— Вот как, — с каменным лицом отреагировал визитер. — Но мне так же сказали, что погода у вас не меняется практически круглый год.

— Только с точки зрения приезжих.

Человек кивнул, принимая поправку. Без приглашения сел на стул напротив Хозяина, аккуратно, будто школьник на уроке, сложил руки.

— Меня зовут Пат.

— Китаец?

— Тепанек. Это имеет значение?

Хозяин пожал плечами. Он вел дела с самыми разными разумными, не все из них были даже людьми, так что с его точки зрения, разница между китайцем и ацтеком была невелика.

— Нет, — сказал он. — Я ждал человека от Турана, не имеет значения, откуда он родом.

«Хотя, — про себя отметил Горын, — посылать в качестве связного жителя империи Теночка не очень осмотрительно. Их не так много в России».

— Мой господин хотел бы попросить об услуге.

На русском Пат говорил без акцента. То ли был полиглотом, то ли вырос здесь, а не в Южной Америке. Такое вполне могло быть, в Москве даже был университет, в котором учились преимущественно американцы. Этакий политический финт, напоминающий о давних культурных связях Российской империи с Калифорнийской республикой. А ведь последняя крепко дружила с империей Теночка.

— Мы с Тураном давние деловые партнеры. Он вполне может просить меня о чем угодно. И для этого ему достаточно было позвонить.

Лицо цвета красного кирпича не дрогнуло в ответ на эту реплику, хотя Горын не сомневался, что Пат прекрасно понял подтекст фразы.

— Услуга, о которой хочет попросить мой господин, требует определенной конфиденциальности. О таких делах не принято говорить даже по защищенной связи.

— Я слушаю.

Хождение вокруг да около уже начало раздражать Хозяина. Он, безусловно, выполнит все, о чем бы не попросил это смешной маленький человек — Туран не был тем, кому можно отказать без последствий — но ради всех богов! Нельзя ли просто прямо сказать, что нужно, и не отвлекать его от других дел?

— Нужно организовать похищение. Женщины. Вот ее фотография.

Ацтек вынул из кармана бриджей картонный прямоугольник и положил его перед Горыном. На снимке была молодая женщина с чуть вытянутым, породистым лицом, обрамленным темными волосами, соблазнительно, как бы странно это ни звучало, вздернутым носиком и миндалевидными зелеными глазами. Можно было назвать ее красавицей, если бы не губы, которые немного портили впечатление. Горын считал, что губы у женщины должны быть мягкими, чуть припухлыми, а у этой они были сжаты в тонкую напряженную линию.