Вестник далекой катастрофы - страница 4

- Что я должен делать?

- Мы проинструктируем вас перед отлетом, профессор, - улыбнулся гость.

Он с трудом сдерживал свою радость. - Сколько вы хотите за работу?

- Надо подумать. - Хэгстром прошелся по кабинету. - Миллион. Я полагаю, что моя работа стоит того. Если ваша авантюра закончится благополучно, то вы загребете не один миллион… Впрочем, можете искать себе другого человека. Я ничего не имею против.

- Нет-нет, профессор, мы принимаем ваше условие. Вы сможете удвоить эту сумму, если вашей работой останутся довольны.

«Репортер» ушел, профессору стало жутко. Что делать, к кому обратиться?

- Нет, надо идти до конца!

«Что сейчас они делают? - думал Хэгстром о жене и дочери. - Хватит ли у них мужества вынести все, что началось теперь там без меня?» Хэгстром взглянул на Тома Перкинса, который пел с Игорем Богатыревым:

Боб Скотт, Пьер Рошаль, Хейнц Вильковски и Мацумото Томоясу молчали.

Они не отрывали глаз от звездной россыпи, сверкающей на экранах.

Наверно, как и Эдвард Хэгстром, тоже думали о своих родных и близких, о тех, кто сейчас с надеждой следит за полетом корабля к космическому страннику, ставшему грозным соседом Земли.

Среди космонавтов, среди этих милых и мужественных людей есть враги?

После старта Эдвард Хэгстром вскрыл конверт с инструкциями хозяев таинственного репортера. «На Ивере вы встретитесь с командиром космического корабля Роском Дилингером. Пароль: «Мак всегда на высоте».

Повторить дважды. Вам ответят: «Ивер еще выше». Роск Дилингер сообщит вам, что делать.

На вашем корабле два наших парня. Они помогут вам в решающую минуту.

Привет и наилучшие пожелания».

Два предателя на корабле… Хэгстром разглядывал космонавтов и чувствовал себя совершенно неподготовленным к той роли, которую должен был сыграть. От мрачных мыслей его вновь отвлекло прошлое. Ему вспомнилась беседа с президентом, состоявшаяся за день до отлета.

Хэгстром с недоверием относился к политикам. Считал, что политикой преимущественно занимаются личности, не способные проявить себя в чем-нибудь более серьезном.

После коктейля и вежливых вступительных фраз Хэгстром спросил:

- Я до сих пор не могу понять, господин президент, чем вы руководствовались, назначая меня председателем этой экспедиции?

- Мне известно ваше мнение о нас, политиках. Именно поэтому я и отстаивал вашу кандидатуру. Я буду с вами откровенен. Вы руководитель экспедиции ООН, и в то же время вы представитель нашей страны, и вам нельзя забывать об этом. По вашим действиям будут судить не об ООН, а о нашей стране. На Ивере, как вам уже известно, находятся грейтландцы.

Это налагает на вас, профессор, большую ответственность. Поэтому вам придется быть политиком.

- Я должен защищать этих, с Ивера?

- Ни в коем случае. Однако вы должны помнить о своей родине и не упускать из виду, что в том сложном мире, в котором мы живем, отношение к преступникам будет и отношением к их родине. Вы должны сотрудничать с русскими лишь в той мере, которая диктуется угрозой катастрофы.

Эдвард Хэгстром чувствовал, что его охватывает ужас. Теперь он никому не мог верить, даже Тому Перкинсу, жениху Фанни.

Профессору казалось, что рядом с ним - ни одного честного человека, кроме Игоря Богатырева. Впрочем, Тому, пожалуй, он тоже мог поверить.

Эдвард Хэгстром наконец не выдержал, подошел к Богатыреву и, положив руку ему на плечо, тихо проговорил:

- Мне нужно посоветоваться с вами. Наедине.

Горизонт был совсем рядом, словно Билл Пренцлер смотрел на него из обрыва. Маленький мирок, затерявшийся в темном безмолвии пустоты…

Восемь месяцев пребывания здесь превратили Билла Пренцлера в зверя.

Нет, все они стали сумасшедшими: Ральф Маори, Генри Шварц, Фил Карриган, Рэндольф Стоун… Ивер не шутил с ними. Он кого угодно мог свести с ума!

Билл Пренцлер с раздражением ударил по кнопке, и экраны телевизоров погасли.

Ральф Маори резко вскинул голову, рванулся к Биллу и затравленно прорычал:

- Врешь!

Пренцлер остался спокоен.

- Мне незачем обманывать вас, Ральф. У профессора есть какая-то штука, иначе я ничем не могу объяснить то, что случилось вчера в каюте.