Вильгельм Кейтель - Размышления перед казнью - страница 27
Майор Ринтелен в тот же день выехал в Берлин к Рейхенау, чтобы сообщить тому имеющиеся у нас данные о плане путча. Ведь примечательный визит Эрнста еще сильнее подтвердил наши подозрения. Ринтелена принял сам Бломберг, которому это дело показалось весьма серьезным. Позже министр рассказывал мне, что в тот же день он проинформировал Гитлера. Тот ответил: сегодня он будет говорить с Рёмом — тот последнее время всячески избегает его из-за очень резкой критики за свои идеи создания «народной милиции» вместо вермахта.
Однако 30 июня [1934 г.] никакого путча не произошло. Только и всего, что Гитлер выехал из Годесберга, где до него дошли сведения о том, что Рём собрал своих сообщников в баварском курортном городке Бад-Висзее. А потому Гитлер срочно вылетел в Мюнхен. Приземлившись в баварской столице на рассвете,
Гитлер незамедлительно выехал в Бад-Висзее. Там он лично уничтожил гнездо заговорщиков. Тем самым план Рёма был сорван еще до того, как начал осуществляться. Рём даже не успел отдать приказа: до этого дело не дошло. Согласно изъятым документам Рёма (Гитлер сразу же довел их до сведения Бломберга), путч был направлен именно против армии, т.е. против бывшего рейхсвера и его офицерского корпуса. Рём считал, что якобы не сделанный Гитлером революционный шаг теперь должен быть наверстан. Гитлеру надлежало остаться рейхсканцлером, Бломберг и Фрич подлежали отстранению, а пост одного из них Рём собирался занять сам>100.
План Рёма был известен фон Шлейхеру. Ведь Рём намеревался заменить ограниченную Версальским диктатом армию многочисленной народной милицией по швейцарскому образцу. Он хотел превратить СА с их революционным и аптирейхс-веровским командным корпусом (по большей части из бывших отставных и озлобленных офицеров сухопутных войск>101) в народное войско милиционного типа. В этом Рём никогда не шел вместе с рейхсвером, а действовал только против него, стремясь уничтожить армию. Рём знал, что Гитлер эту идею неизменно отвергал, но хотел вынудить фюрера сделать это, поставив его перед лицом свершившихся фактов. Шлейхер тоже был замешан в этой игре: он был и остался той кошкой, которая никак не могла выпустить из своих когтей политическую мышь. Поэтому гестапо намеревалось арестовать фон Шлейхера так же, как и генерала фон Бредова>102, которого он направил в Париж для передачи французскому правительству предложения Рема. Оказали ли они оба вооруженное сопротивление при их убийстве, мне лично неизвестно, но в это я сегодня не верю>103.
Персональный список расстрелянных во время «путча Рема» хранился в личном сейфе Бломберга. В нем были фамилии 78 человек. Заслуживает сожаления, что свидетели на Нюрнбергском процессе (в том числе и Юттнер>104) умолчали об истинной цели Рема или же не сказали о ней достаточно четко. В акции Рема участвовали или были посвящены в нее только самые высшие фюреры СА. Рядовые же штурмовики и даже старшие чины вплоть до штандартенфюрера (что соответствовало общевойсковому полковнику. — Прим, пер.) не имели о том никакого представления; более того, предполагалось, что об этом они так никогда и не узнают.
Но до сих пор остается верным именно то, что высказал фон Бломберг в своей благодарственной телеграмме>105 Гитлеру: решительное вмешательство фюрера в Висзсе и его крутые меры позволили загасить огонь прежде, чем он разгорелся и превратился в настоящий пожар, в пламени которого сгорело бы в сотни раз больше жертв. Почему виновные не были преданы военному суду, а были просто расстреляны, остается неизвестным>106.
* * *
После смерти отца у меня возникли всякие житейские трудности, которые косвенно отразились и на моих служебных делах. Еще находясь в Хёльмшероде, я получил личное письмо от генерал-полковника Фрича, в котором он выражал мне соболезнование. Вернувшись в Берлин, я явился к нему, чтобы поблагодарить, а одновременно и поставить вопрос о моей отставке. Он настойчиво призывал меня не делать поспешных шагов... Но меня всем сердцем тянуло в Хёльмшероде, и я не знал, как лучше поступить.
В июле [19]34 г. меня вдруг вызвали в министерство для обсуждения плана передислокации ряда частей и соединений. Согласно этому плану, 31-я кавалерийская дивизия рейхсвера подлежала переводу из Потсдама во Франкфурт-на-Одере, а мне предстояло формировать в Л иглице 12-ю дивизию.