Владелец пятой печати (СИ) - страница 43
— Ладно, об этом — после, — решил эли. — Сейчас перейдем к практике. Боркуол, веди первого!
Вошел младший всадник и с ним — два эли, ведущих закованного в цепи человека. Присмотревшись, алхимик узнал водоноса, с которым пытался общаться в день прибытия в город. Заключенный был порядочно избит, и, похоже, изрядно пьян. Борнуа в недоумении взглянул на Сэфриоля.
— Что это с ним?
— Нарушал общественный порядок. Сегодня ночью, видимо отмечая прибытие Лорда-Канцлера, преизрядно напился вина, орал песни и ругал Наместника бранными словами. Ты не слышал? Он живет при Ратуше, в твоем крыле.
— Нет, месстре, я спал.
— Неважно. Давай, начинай!
— Что я должен делать?
— Не прикидывайся идиотом! Передай ему свою печать!
— Как? Я не знаю!
— Вот дхарх! — Сэфриоль в раздражении сплюнул на пол. — Положи руки ему на голову, смотри в глаза и представь, что с твоих рук на него переходит некая черная субстанция. Для пущего эффекта, можешь вслух читать какую-нибудь бессмыслицу, которую вы, хуманги, называете стихами!
— Да, месстре, сейчас — алхимик сделал, как ему было сказано, сосредоточился, и начал тихо декламировать первое, что пришло ему в голову — "Божественную комедию".
— Nel mezzo del cammin di nostra vita
Mi ritrovai per una selva oscura
Che la diritta via era smarita…
"Земную жизнь, пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины…"
Примерно через пять минут декламации, пьяный водовоз дернул головой, и испустил дух. Борнуа озадаченно посмотрел на Сэфриоля. Тот стоял в оцепенении, едва не в трансе. Наконец, встряхнулся, и, перевел взгляд с трупа подопытного на алхимика.
— Что это было? — хрипло спросил эли.
— Не знаю, месстре! Я читал Алигьери, а потом он раз — и умер!
— Кто? Алигьери?
— Да нет, наш пьяница!
— Он умер?
— Да, месстре!
— Дхарх! Наверное на нем было две печати, одна под другой! — эли подошел к трупу, пошевелил бывшего водоноса носком сапога. — Боркуол! Выкиньте эту падаль! Давай сюда следующего! Скажи, хуманг, это стихи из твоего мира?
— Да, месстре. Их автор — Данте Алигьери.
— Это лучшее сочинение, которое я когда-то слышал из уст людей! Ты знаешь его полностью?
— Почти.
— Потом перепишешь для меня.
— Как прикажете, месстре Сэфриоль. А от чего умер этот несчастный?
— Он — не ярги, на нем было две печати, двух его предыдущих алликов. А когда ты начал накладывать третью, его душа не выдержала, и покинула тело. Так всегда бывает, больше двух печатей накладывать нельзя, рвется нить… О, вот и следующий! Давай, пробуй то же самое на этом!
Следующим оказался незнакомый Борнуа тщедушный малый, так же закованный в цепи.
— Как твое имя? Сколько на тебе печатей? — на всякий случай спросил алхимик.
— Виттрим, месстре. Ни одной, месстре, я — ярги.
— Хорошо, Виттрим. Смотри на меня, и слушай, — Ирменг повторил процедуру. Уже через пару-тройку минут, подопытный закатил глаза, шумно задышал и потерял сознание.
— Ладно, хоть живой! — проворчал эли. — Твоя печать сильна, аллик! Окати его водой — он показал на ведро, стоявшее в углу комнаты и достал из мешка на шее ауроферт.
Алхимик послушно исполнил приказание, Виттрим зафыркал, отплевываясь, и пришел в себя, недоуменно переводя взгляд с эли на Борнуа.
— Смотри сюда, червь, — Сэфриоль поднес инклюз к лицу пленника.
Через минуту тот налился чернотой, не такой глубокой, как у Ирменга, но тем не менее.
— Теперь он — твой силс, — произнес эли, обращаясь к алхимику. — Поздравляю, у тебя получилось!
— Благодарю, месстре! Что значит силс?
— Твой слуга третьего ранга. Первый — ферк, затем — вуст, силс, чикри и питик. У питика печать самая бледная. Виттрим! — эли повернулся к сидящему на полу узнику. — Ты больше не ярги, теперь ты — силс черного аллика Борнуа. Тебе понятно?
— Да, месстре эли! — он, как был на коленях, поклонился Сэфриолю, а затем — алхимику.
— Благодарю, мой аллик, за то, что вы приняли меня в семью!
— Встань, Виттрим! — Сэфриоль благосклонно кивнул хумангу — Тебя сейчас освободят, но ты будешь ожидать приказов своего господина в одной из комнат. Ирменг! Прикажи ему то же самое!
Борнуа произнес формулу.