Властелин кукол - страница 9

Армин был прав. Каждый из моих спутников заслуживал собственную балладу. Обо мне уже было несколько, но я не любил их слушать.

Армин в свою очередь получил чашу с дымящимся варевом и откинулся на спинку стула. Он выглядел счастливее, чем я видел его до сих пор. Печаль, которая окружала Файлид в последние несколько дней, похоже, прошла, поэтому ему тоже стало лучше.

— Эссэра Фала не станет возражать, если Серафина проводит меня во дворец? — спросил я.

Он удивлённо поднял взгляд и покачал головой.

— Для чего?

— Она много знает, особенно о некромантах, — объяснил я. — Она видит вещи иначе, чем я или ты. Она внимательна в других областях, возможно, она заметит то, что пропустим мы.

— Думаете, она достаточно смела, чтобы войти в то место? — тихо спросил он.

— Думаю, она была ближе к моему богу, чем кто-либо ещё, кого я знаю. Она не испугается.

Царство Сольтара, в которое я должен буду последовать за эссэрой Фалой, бабушкой Файлид, было, если я правильно понял, царством мёртвых. При помощи молитв и священнической магии оно поддерживалось священниками бога в Лунном дворце. Там человек был к богу и смерти ближе, чем возможно где-то ещё в этом мире.

Армин не смог или не захотел рассказать больше. Он сам ещё никогда не входил в это место, его боялись, и для этого были причины.

— Личный врач эссэры, учёный Перин да Халат, объяснил мне, — промолвил Армин, когда я одевался. Он протянул мне ярко-красный жилет с вышивкой и выглядел разочарованным, когда я выбрал другой, из простого светлого льна. — Он сказал, что это место, где живые получают ответы от мёртвых, хотя с ними нельзя говорить напрямую. Всё же смерть там протягивает к тебе свои щупальца, — он слегка вздрогнул. — Эссэри, вы знаете, как сильно нас в Бессарине балует солнце, но там так холодно, что можно увидеть своё дыхание. Это место существует, но о нём не говорят, поэтому я чувствую себя некомфортно, — теперь он посмотрел на меня. — Если позволите, я сам спрошу Серфину, хочет ли она сопровождать нас, — тихо и немного застенчиво предложил он.

Я кивнул в знак согласия. Он сделал ещё глоток кофе, затем встал и немного помедлив, исчез в двери, ведущей в подвал.

— Должно быть для него это сложно, — тихо произнёс Варош, наблюдая, как за Армином закрылась дверь. — Видеть Серфину…

— Почему? — спросила Зокора своим хриплым голосом. — Она его сестра. Он обязан навещать её.

— Это тело его сестры, но дух Серафины, — промолвил Варош. — Разница есть.

Зокора приподняла вверх бровь.

— Я её не вижу.

Она повернулась ко мне, одновременно сунув руку под одежду. Вытащив кошелёк, она вытряхнула на ладонь удлинённую золотую печать на тонкой цепочке. Я узнал эту печать, она принадлежала замороженной во льду тёмной эльфийке, которую мы нашли в тёмных пещерах, когда направлялись с постоялого двора в Громовую крепость.

— Пока мы через ледяные пещеры будем провожать на постоялый двор Зиглинду и Яноша, у тебя есть время выяснить, знает ли кто-нибудь здесь об этом клане, — она посмотрела на меня. — Для здешних людей мой вид необычен, но небезызвестен. Я хочу знать, где смогу найти своих сестёр. Если они служили этому Асканнону, то знают о людях больше, чем я.

Я кивнул.

— Я позабочусь об этом и благодарю за доверие, которые ты оказываешь мне с этой просьбой.

Её бровь взлетела ещё выше.

— Это была не просьба, — поправила она. — Это было то, что ты можешь сделать, не больше и не меньше.

Мы с Варошем обменялись взглядами и улыбнулись. Зиглинда тихо рассмеялась.

Зокора с любопытством посмотрела на нас.

— Я сказала какую-то шутку?

— Это была просьба, — попытался объяснить Варош. — Ты спросила его, готов ли…

— Я не спрашивала, — прервала она. — Это то, что он может сделать. Если не хочет, то пусть скажет, — она в недоумении покачала головой. — Люди такие сложные существа.

— Зачем ему это делать, если это не просьба? — спросил Варош. Я понял, что это было продолжением долгой дискуссии между ними.

— Потому что он может, — сказала она так, словно что-то терпеливо объясняла ребёнку. — А также, потому что хочет.

— Почему он должен хотеть?

— Если хочет, тогда я знаю, что сделает. А если нет, я сама об этом позабочусь.