Властный девственник и нежная Альфа - страница 10
– Ишь, шебутная какая!
Я обернулась и вросла в землю. Никого не было.
– Ты где? – настороженно спросила я, рассматривая пустой двор. Напрягала слух и нюх, но пасечника не было.
– Свет я. Есть у оборотней такая способность, пропадаем в лучах солнца.
Я ориентировалась только на слух. И вдруг меня по попе шлёпнули. Я ударила в ответ, но не попала.
– Прекрати! – разозлилась я, крутясь на месте.
Почувствовала, как зверею. Во рту выросли клыки, а на руках когти.
Он материализовался из неоткуда. Появился на крыльце, выходя из света. Это было покруче оленьего оборота. Впечатлил так, что я забыла о котлетах.
– А ты… Ты можешь им управлять? Талантом своим…
– Могу, – печально улыбался он. – Могу пропасть, могу не пропадать. – Пасечник хитро прищурился и открыл дверь в дом. – Заходи.
Я медленно приблизилась. Запах жжёного сахара и мёда ударил в нос. И я на ватных ногах прошла в странный каменный дом. Как в прошлый раз сразу прислонилась к стене.
В голове кавардак, мысли путались. А ещё и мужик платье своё скинул, оголившись по пояс. И впритык ко мне подошёл.
Глаза его ясные были очерчены двумя рядами ресниц. Поэтому они казались пушистыми и откидывали коричневую тень под красивыми глазами.
– Дистихиаз*, – прошептала я, что знала в прошлой жизни.
– Не знаю такого ругательства, – прошептали его сочные губы.
На них я уставилась и потеряла ориентацию. Стала махать руками, как кошка впереди себя. Дёрнула за верёвку на его штанах и руками залезла в них. Ухватилась за твёрдый солидный член.
____________________________________
Дистихиаз* – двойной ряд ресниц.
Глава 8. Пася и дикая страсть
От прикосновений по бархатистой коже и выпуклым венкам пронеслась по всему моему телу сладко-болезненная дрожь. И я застонала в голос, подогнув ноги. Стала ещё ниже ростом. Жест покорной самки. И не было в нём унижения, только жажда самца.
Он запустил свою руку в мои волосы и направил мою голову к себе. Прикоснулся губами к моим губам. И я закрыла глаза, полностью потеряв связь с внешним миром.
Губы соприкоснулись, приоткрылись. Его язык чуть тронул мой. От этого импульсами стало бить между ног жаждой и немыслимым голодом. Я чувствовала, что становлюсь мокрой.
Аккуратно стала водить по члену кулаком, вырвав стону у мужчины. Поцелуй стал принимать образ животной страсти. Мы впились ртами друг в друга. Стали жадно лобзаться, словно наперегонки пили, сосали, втягивали.
Его руки сорвали халат, разорвав его на части. Стали гладить моё тело, прижимать к себе. Они были горячие, шершавые, но на них не было когтей.
Грудью уткнулась в его торс. Я стала тереться об член.
Пасечник подкинул меня вверх и усадил на свои бёдра. Его рука проехалась по промежности, и палец, скользнув по анусу, нашёл влажную щёлку. И как только он вошёл внутрь, я моментально кончила прямо на его руке.
Потянулась пальцами к его члену, что был зажат между нами. Грубо, но явно опытно, дёрнула пару раз. Полилось горячее семя.
Неистово целуя, покусывая губы, пасечник отнёс меня на свою огромную кровать и завалил в пушистые шкуры.
Страсть остыла всего на мгновение, набралась сил и вновь утопила нас.
Нормальный такой девственник, мне понравился. Я ему даже помогла член вставить куда надо. А он, так вбился в меня по самые яйца, что у меня искры из глаз посыпались, и я, изогнувшись всем телом, сделал звучный вдох, переходящий в скулёж.
Вылетал из меня и с новой силой делал толчок. И с каждым ударом я кричала. В этом доме стесняться нечего. И как бы я умолчала, когда меня парили так, что бёдра заболели.
Оргазмы шли один за другим, унося меня в иное пространство. Я потеряла волчий слух и волчий нюх. Зрение подводило. Из глаз лились слёзы, из лона соки и уже семя.
А кто-то решил, что слишком долго воздерживался.
– Пася! Погоди! – просила я пощады.
Волк возбуждённо зарычал и спустился ниже. Прошёлся языком по шее, облизал ключицу. Дорвался до груди.
– Титьки мои, – утробно взрыкнул пасечник.
Прикусил сосок, и я заорала от боли. Вцепилась в его волосы когтями, поранив кожу головы. Его медовые волосы стали покрываться алой краской. Но даже после этого оторвать от груди я его не смогла.