Властный девственник и нежная Альфа - страница 16

Мы с Алией не скрывая улыбок, отвернулись и неожиданно грохнули смехом.

Он с улыбкой на губах прошёл мимо. И я заметила, как Алия втянула его запах. Это запах Альфы волков. У женщины появился блеск в глазах, чуть увеличилась челюсть от вытянувшихся клыков.

Это волчица. Сколько не крути, она без стаи страдает. Стадо ей не подходит.

– Коти-коти, – позвала я.

Вдруг это возможно? Сильно ли она пострадала?

Я заглянула в Алию.

 И мне казалось, что я стою в узкой пещере, где прямо в воздухе бьётся голое сердце с оборванными сосудами. А потом я поняла, что это не пещера, а порванное тело волчицы с переломанными рёбрами.

Этот ужас не поддавался описанию. Мой крик отчаяния не мог выразить то горе, что я ощутила, увидев это. Волчица жила, только чтобы подарить хозяйке капельку своих талантов. Зрение, слух, возможно немного регенерации, ночное зрение. Волчица цеплялась за жизнь Алии, старалась помочь. Но сама мертва.

Жаркая волна спокойствия обвила меня, заставляя кошмар, сцепивший горло, уйти.

Я смогла сделать вдох и уткнулась носом в плечо Альфы. Его запах усилился, придавая мне сил, чтобы справиться с навалившимся горем.

– Она влюбилась в тебя, – сказал Пася. – Поэтому лезет.

– Я не в обиде, – тихо отозвалась Алия. – Ленка, я смирилась. Всё в порядке. Я Зару безумно люблю.

Она ушла, оставив нас стоять во дворе на сильном морском ветру.

Пася подхватил меня на руки и отнёс в дом. Я прятала лицо в его мокрых волосах и крепко прижималась к его телу.

Я оказалась на меховом ложе. Пася припал губами к моим коленям.

– Не хочу, – прошептала я. – Это невозможно. Смириться с таким невозможно.

– Смиряться надо уметь. И Алия этим сильна.

Его горячий язык прошёлся по внутренней стороне бёдер. Пася закинул вверх подол самодельного платья и раздвинул мои ноги шире.

Я расслабилась и, закрыв глаза, спокойно дала себя вылизывать. Завелась почти сразу. Мысли, конечно, не дали получить невероятное удовольствие, поэтому довольствовалась обычным.

Язык волчий, шершавый нагнал такую волну желания, что я застонала. Муж вставил палец в лоно, и я уже подумала, что ни разу он не девственник, раз такое творит… А потом рассмеялась, вспомнив, что он у нас «видит». И что там насмотрелся, никто не знает.

Не дал кончить, забрался выше и вставил свой холодный член в лоно. Заныл, застонал от удовольствия.

– Какая жаркая!

– Контраст, – усмехнулась я и подалась бёдрами ему навстречу.

 Мы куда-то шли. Волками не оборачивались. Вырядились в такое тряпьё, что я бы предпочла не по дороге идти, а по лесу, чтобы даже ёжики меня не увидели.

Пася шуровал быстрым шагом впереди. Волосы торчали в разные стороны, он в них ещё сена накидал для остроты образа. Платье его ободранное волочилось по земле. Ноги голые.

Я шла в своих шароварах, меховых тапках. Прикрытая пожранной молью старой шубой до колен. В волосы тоже было закидано сено.

Две альпийских нищенки.

– Куда идём? – я посмотрела на показавшееся солнце. Был полдень.

– В город, – прилетел ответ.

– Ура, – уныло протянула я. – В город оленей, я так поняла.

– К ним.

– И мы не боимся?

– Я всё «видел», нормально проведём время.

– А что делать там будем? – не отставала я.

Отставали три волчицы. Предпочли к оленям не ходить, остались в лесу.

– Лечить. Ты у меня великий лекарь. Сейчас знания вернём.

– А вдруг не смогу? – воодушевилась я, но сомнения одолевали.

– Доверяй мне.

Я поморщилась и скривила рожицу.

Город был похож на посёлок городского типа. Только такой разномастный, что в глазах рябило. От высоких домов в средневековом европейском стиле, до рубленых теремов. Там же новомодные танхаусы и коттеджи. Работали лавки. В стеклянных витринах, я видела настоящие магазинчики. Вполне современные.

В городе было электричество. Почти каждый дом имел солнечные батареи и ветряки. От ветряков создавался шум.

Но больше всего меня поразили дороги. Они были выложены цельными каменными плитами с водостоками. Стыки между плитами были незаметны. Это колоссальная работа, как раз для колоссальных мужиков, что жили в городе.

Население всё рогатое, даже женщины. Ходили в разноцветных льняных и хлопковых одеждах, тоже по разной моде всех времён и народов.