Влюбленная пленница - страница 28

Наконец, когда небо уже начало светлеть, Малик уснул.

Эми проснулась, когда солнце стояло уже высоко. С ужасом она обнаружила, что лежит в объятиях Малик-бея. Девушка резко поднялась, и он вздрогнул, но так и не проснулся. Он преследовал ее весь вчерашний день, а потом не спал почти всю ночь; даже для такого сильного мужчины, как Малик, это было слишком тяжелым испытанием.

Судьба давала Эми прекрасный шанс убежать.

Ясно, что Малик надеялся проснуться первым. Только поэтому он и не связал ее. Если пойти прямо сейчас, то можно выиграть массу времени.

Эми схватила сверток с едой и оглянулась в поисках коня, но тут же в растерянности опустилась на землю. Она не могла уехать верхом на его коне. Собственными глазами она видела, как тот сбросил мужчину – ко всеобщему веселью обитателей лагеря.

Сверток с едой оказался практически пуст, а туфли совсем порвались. Далеко уйти не удастся. Он снова бросится в погоню и, конечно, скоро поймает ее. Сейчас она готова к побегу ничуть не лучше, чем в первый раз – когда уходила из лагеря. А мысль еще об одной ночи, проведенной в лесу, в окружении хищников, наводила ужас.

Нужно действовать иначе, вернуться с Маликом в лагерь и тщательно подготовиться к побегу: собрать побольше еды, приглядеть смирную, послушную лошадь, изучить маршрут. Все это можно сделать, но потребуется время и находчивость. А если все-таки ее продадут, прежде чем удастся убежать, она сможет составить новый план и попытаться улизнуть от того, кто ее купит.

Она обязательно убежит, но без четкого плана все попытки обречены на провал – теперь она знает это на собственном опыте.

Малик кашлянул во сне, и девушка взглянула на него. В утреннем свете волосы его блестели, словно черный янтарь, а ресницы были пушисты, словно у ребенка. Глубокий вырез рубашки обнажал шею, и было видно, как бьется жилка на горле. Рука сама потянулась к шерстяной куртке, которую он отдал ей; ему сейчас наверняка холодно. Что же это за человек, способный украсть женщину, чтобы продать ее в рабство, а потом вот так снять с себя рубашку и отдать ей? Неужели он действительно заботится о ее здоровье лишь для того, чтобы получить побольше денег? Или же все-таки в его характере есть благородство и сострадание, и именно они заставили его так поступить? Еще никогда в жизни Эми не встречала такого противоречивого характера.

Но, с другой стороны, она не встречала человека, с которым обошлись бы так же жестоко, как с Маликом, если его рассказ о султане – правда, то вполне понятно, почему главным делом и главной страстью его жизни стала месть. Если бы ее собственную семью вот так, по прихоти диктатора, мучили и терзали, то вполне возможно, что и она сама не остановилась бы даже перед торговлей людьми – лишь бы ускорить его падение.

Вся ситуация никак не укладывалась в привычные понятия о добре и зле.

Подул ветер, рука Эми невольно потянулась к вороту платья, и девушка заметила, насколько она грязна. Да это и не удивительно после такого дня, какой провела она. Малик говорил о ручье – где же он? Девушка взглянула туда, куда он показывал, вспомнив о куске мыла, который она заметила в сумке.

Пока ее похититель спит, она искупается. Вынув мыло, Эми скрылась за деревьями.

Малик открыл глаза всего через несколько минут после того, как Эми ушла с поляны. Второй раз его пленница убегает, пока он спит! Ну не дурак ли он?

Она что, так и не прекратит это? Неужели это записано в книге его судьбы: всю оставшуюся жизнь догонять и ловить ее? Почему он не связал ее? Потерял рассудок? Рассерженный, Малик вскочил, попутно подняв с земли флягу, чтобы заново наполнить ее водой.

В нескольких футах от ручья он внезапно остановился. Эми стояла перед ним, по пояс обнаженная, и плескалась в воде.

Малик отвел глаза, но тут же взглянул снова, словно влекомый какой-то невиданной силой.

Картина, открывшаяся перед ним, заставила его сердце забиться сильнее. Девушка подвязала волосы поясом от платья, а само платье спустила до талии. Встав на берегу на колени, она мылась, сияя в свете утреннего солнца.

Малик прикрыл глаза; руки его сами собой сжались в кулаки. Как же ему хочется погладить эту шелковую кожу, дотронуться губами до темных твердых сосков, языком пройтись по расщелине между холмиков груди! Когда девушка наклонилась ниже, чтобы ополоснуться, он заметил изящный изгиб спины, маленькую ямочку на пояснице и невольно представил себе, как ласкает ее, а потом снимает платье и, взяв ее на руки, несет на мягкую, еще покрытую утренней росой, траву.