Влюбленные - страница 10
«Что ей нужно? Неужели снова о Нине?.. Пора бы ей знать, что Нина давно уже в институте».
— Здравствуйте, Дмитрий Антонович, — прерывающимся голосом произнесла Маргарита Алексеевна и неуверенно протянула ему руку в ажурной капроновой перчатке. — Я, очевидно, не вовремя?
— Да… то есть, нет. Операции мы начинаем в десять. — Хмуро глянул на бронзовые часы. — Слушаю вас.
«Если она снова с тем же, то я просто встану и уйду!»
— Дмитрий Антонович… — с трудом начала Маргарита Алексеевна, стягивая быстро перчатки. — Я давно собиралась к вам, но… И не думала, не гадала, а вот… пришлось прийти к вам, как к врачу.
— А-а, — облегченно вздохнул он, и в то же время что-то остро кольнуло его в сердце: вот и еще одно ЧП в человеческой жизни. — Что у вас? Да присаживайтесь. В ногах правды нет.
Маргарита Алексеевна слабо улыбнулась.
— Я как-то проверялась. Не здесь, в Майкопе, когда гостила у мамы, и есть заключение, что у меня… — слово «опухоль» не было произнесено, но Дмитрий Антонович прочел его по дрогнувшим губам.
— Где она? В каком месте?
— Где? — Маргарита Алексеевна запнулась на ответе. Ее глаза пугливо округлились. — Тут написано. — Поспешно протянула смятую по углам бумажку и стала смотреть в окно.
«Да она, наверно, старая дева… До чего же стыдлива! Раскраснелась, как семнадцатилетняя».
Он уже знал не читая что и где, но тем не менее с сосредоточенным видом углубился в строки врачебного заключения.
— Вот я и пришла к вам…
«Ага, милая. Ты — к нам, а не я — к тебе. Еще и к Нине не раз обратишься. А ведь сбивала с пути истинного…»
— Это злокачественная? — спросила она пересохшими губами, и на ее лбу выступил легкий пот.
— Ах, черт побери! — неожиданно воскликнул Дмитрий Антонович и вышел из-за стола. — Все помешались на злокачественных! Прыщик, на который прежде бы и внимания не обратили, теперь злокачественный! Родинка — непременно! Тут же написано — вот! И не по-латыни!
— Написано бывает одно, а на самом деле…
— Если не верите диагнозу, давайте сделаем повторные исследования. Судя по вашему виду, вы вполне здоровая женщина.
— Сделайте, пожалуйста! Мне советовали ее удалить, но я…
— Правильно советовали.
— Это очень опасная операция? Дмитрий Антонович, я могу попросить, чтобы ее сделали вы?
— Хм… — он проиграл барабанную дробь по стеклу шкафа. — Честно говоря, у меня на очереди много таких, где дело обстоит гораздо сложнее.
— Дмитрий Антонович!
— Ну… хорошо, — согласился он, подумав. — И когда это?
— Изучим, увидим. Возможно, и нет необходимости оперировать. Бывает, что опухоль рассасывается от лечения.
— Я… я не верю, чтобы она сама, — Маргарита Алексеевна снова с таким испугом посмотрела на него — куда только девалась ее прежняя колкость! — что Дмитрию Антоновичу даже стало ее жалко. Нелегко ей было отважиться прийти к нему. Ведь они в последний раз расстались почти врагами. И ее сегодняшний приход был в некотором роде признанием ее поражения.
«Конечно, я все сделаю сам. Это и на Нину произведет хорошее впечатление».
— Вы не отчаивайтесь. Все обойдется, — мягко произнес он.
— Спасибо.
— Еще раз исследуем и тогда решим, как быть. И если… — он не договорил, что может скрываться за этим «если», — то вам придется лечь в нашу клинику.
Маргарита Алексеевна заметно побледнела и скомканной перчаткой провела по влажному лбу.
«Фу, вот так противник у меня! А я-то тогда опасался… Или она только сейчас так беспомощна?»
— Извините, что я оторвала вас от работы.
— Что вы, что вы.
Она пожала ему руку горячими хрупкими пальцами и торопливо вышла.
Оставшись один, Дмитрий Антонович постоял некоторое время посреди кабинета, покачиваясь из стороны в сторону на широко расставленных ногах. Усмехнулся. Собственно, он был доволен, что Маргарита Алексеевна пришла к нему. Вот, знай наших! И в то же время она чем-то растрогала его — то ли своей горячностью, то ли явно преувеличенными страхами. «Наверно, и не спит, бедняжка… И о Нине даже ничего не спросила…»
Глянул в окно.
Маргарита Алексеевна вышла из подъезда и, не оглядываясь, быстро-быстро пошла прочь — мелкими шажками, чуть склонившись вперед. Пышный розовый шарфик, выбившись из-под воротника, парусил на ветерке.