Влюбленные - страница 13

Академия зашумела. Вскрылись еще случаи, когда студенты занимались обманом — удирали с практики и привозили фальшивые справки. Приехал корреспондент и попросил Костю написать об этом статью. Теперь статья была уже набрана в очередной номер. Костя только что читал гранки.

— Не податься ли тебе в журналистику? — Ладо, конечно, не мог упустить случая, чтобы не поострословить. — Отточишь стило на студенческих темах, потом перекинешься на газировщиц с дипломами, мелкопоместных дворян-дачников.

— Про Аденауэра и Франко опять же, — поддержал Денис.

— Ладно вам! — отозвался Костя. — О газировщицах да спекулянтах и тебе бы, Ладо, писать. На твоей благодатной родине это репье тоже встречается…

Друзья доехали на троллейбусе до Пушкинской площади. У кинотеатра «Центральный» Костя должен был встретиться с Ниной.

— Ты уверен, что она придет? — спросил Ладо.

Костя ничего не ответил.

Ладо не раз уже говорил, что встречал Нину с другими — в кафе, у театральных подъездов. Костя верил и не верил…

Пожалуй, Ладо прав. Вот сегодня: он позвонил ей и пригласил на восьмичасовой сеанс, но она, помедлив, согласилась только на шестичасовой. Наверно, вечер у нее уже кому-то обещан.

Костя утешался тем, что ругал себя: «Так тебе и надо! Ты обманываешь ни в чем не повинную девушку, почему же другая не вправе водить тебя за нос? Получай!»

— Ты поговори с ней, — предложил Ладо, нервно переступая с ноги на ногу. — Такая девушка! Хочется ей верить, а она…

— Ну что она? Кто я ей?

— Ты с ней дружишь! Имеешь право, чтобы она ни с кем больше не встречалась!

— А иначе чик-чик?

— Костя, ты же не был на Кавказе. Зачем так говоришь? — с обидой, укоризненно заговорил Ладо. — Зачем путаешь наших людей с хулиганами?

— Ребята! Вы меня давно ждете? — звонко крикнула Нина, внезапно вынырнув из толпы.

Запыхавшаяся, она так радостно глянула на Костю, что все подозрения мигом развеялись.

— А я торопилась, думала, опоздала! Ах! — поморщилась вдруг она. — И пообедать не успела, в желудке так сосет, так сосет, даже попискивает что-то! — и Нина засмеялась.

— Вот что, — предложил Денис. — Вы с Костей идите в кафе, а мы с Ладо за билетами.

— А успеем?

— Конечно! В запасе сорок минут.

Костя с Ниной взялись за руку и под самым носом двинувшихся машин перебежали улицу — к молочному кафе. Сели за столик возле самого окна — отсюда была хорошо видна вся площадь.

— О чем вы так жарко ораторствовали? — спросила Нина, быстро орудуя вилкой.

— Да так, пустое…

Он неотрывно глядел на ее свежее, чуть влажное от тумана лицо.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

— Нет, — уклончиво ответил Костя, думая о том, что нехорошо вот так — он встречается с ней, не повидав Валю, не выяснив к ней свое чувство.

— А я получила письмо от отца, — Нина порылась в сумочке и достала конверт. Вместе с ним выдернула на стол крошечного стеклянного грачонка, хотела тотчас же спрятать обратно, но Костя посадил его себе на ладошку. — Вот. — Нина быстро пробежала по строчкам. — Пишет, что Маргарита Алексеевна, это моя учительница, собирается лечь в клинику, он будет делать ей операцию. Я волнуюсь, очень-очень, и в то же время мне радостно.

— Почему?

— У них такие отношения… Однажды они крупно поссорились из-за меня. Маргарита Алексеевна хотела, чтобы я и дальше училась музыке, а отец был против. Ох, как я тогда ее подвела! Говорила, что согласна, и мне самой очень хотелось, а когда она к нам пришла… Ну, струсила, словом. Как я хочу, чтоб они помирились!

— А что у нее за болезнь? — спросил Костя, рассматривая грачонка, его глаза — черные точки, белый носик, неумело расправленные для взлета крылья.

— Миома. Опухоль. Ну да он-то справится. Это я неумеха. Гляжу на больного, а сама думаю черт знает о чем! О концертах, мелодии всякие вспоминаю… На меня даже покрикивают. — Вздохнула быстро-быстро и тоже стала глядеть на грачонка. — Нравится?

— Забавный.

— Талисман, — важно произнесла Нина.

— Ну-у?

— Стоит мне забыть его дома, как непременно что-нибудь приключится.

— Да откуда же он такой всемогущий?

— Его подарила мне мама. В самый что ни на есть последний момент. Целовала меня, целовала… Солдаты уже в вагоны попрыгали, а она все тормошит меня, шарф поправляет, пальто на все пуговицы застегивает. «Что бы тебе дать?» — говорит. Порылась во всех карманах, и вдруг достает из нагрудного вот этого грачонка: «Береги. Он хороший!» — Нина помолчала и неожиданно закончила рассказ словами: — Если бы он был с ней, она бы и не погибла…