Во власти (не)любви - страница 25
Джин несколько раз видела Ирену, Агнешку и других девушек, с которыми проходила Сортировку и знала, что утроб учат, тому, как зачать ребенка и как с ним обращаться, а мессалин — как доставить своему собственнику удовольствие. Каждый раз, видя девушек в голубых и желтых фартуках, Джин благодарила бога, что ей достался именно серый.
Но участь избежать сексуального контакта с нежеланным мужчиной была единственным плюсом принадлежности к касте чернавок. В остальном это была тяжелая, изнуряющая работа по дому, который, как не раз повторяли пестуньи во главе с самой Магдой, следовало содержать в стерильной чистоте.
И хотя с виду дом комиссара выглядел не таким уж и большим, внутри он казался Джине каким-то огромным лабиринтом, все поверхности которого требовали, чтобы их каждый день протирали, начищали, намывали.
Он был действительно роскошен изнутри, особняк Вацлава Кнедла, настолько роскошен, что Джин, которую действительно тяжело было этим удивить, была поражена. Эклектичность, консерватизм и элегантность викторианского стиля демонстрировали основательность, респектабельность и безупречный вкус хозяина дома. Только натуральные материалы: древесина, камень, кожа, дорогие ткани…
Ну а вишенкой на торте являлись развешенные по стенам картины величайших художников мира — Томмазо Маджо, Матье Маланфана и даже самого Леоне Корсо! Поначалу она решила, что это просто хорошие копии. Ну, не мог же, в самом деле, Вацлав Кнедл себе позволить подлинник Корсо, на который, если честно, в свое время поскупился ее отец! Но, с великим недоверием присмотревшись к картине, Джин со священным трепетом поняла, что Корсо настоящий!
В довершение всего в любой момент в дом Кнедла могла заявиться Магда дабы проверить качество уборки. Однажды Джина так и попалась — пестунья обнаружила разводы на зеркале, за что получила несколько ударов электрошокером. Магда пообещала, если подобное повторится, то этим дело не ограничится — Джину показательно выпорют при всех членах дома.
Вацлав Кнедл при этом не присутствовал. За те две недели, что Джина пробыла в его доме, она вообще его редко видела. Кнедл был занят на работе и при столкновении с чернавкой не удостаивал ее и мимолетным взглядом.
Ужинал комиссар за все это время дома лишь раз, и на Джин, прислуживающую за столом ему, его утробе и мессалине, обращал не больше внимания, чем просто на предмет интерьера.
В отличие от девушек, с которыми отношения у Джин как-то сразу не задались. Особенно ей не повезло с мессалиной Вацлава Кнедла — дородной девой с внушительным бюстом, толстой русой косой до пояса и немного навыкате глазами. Звали дивчину Дорота Лесьяк и по немигающему беззастенчивому взгляду, которым она принялась сверлить Джину прямо с крыльца дома, Джин поняла — дружбы с ней не получится. Утроба, хрупкая блондинка с глазами трепетной лани, была более спокойна, но необыкновенно набожна и благочестива, целые дни проводя в молитвах. Звали девушку Эдита Качор, но Джин называла ее про себя не иначе, как Вафля.
— Комиссар Кнедл, а вам понравилось мясо? — елейным голоском поинтересовалась Доротка, когда Джин подошла к ней убирать тарелку с недоеденным куском.
За мясо, если честно, Джина уверена не была, так как готовила она если не в первый раз в жизни, то очень близко к тому, но она строго соблюла все наставления, полученные утром от кулинарной пестуньи, поэтому говядина под клюквенным соусом получилась вроде ничего.
— На вкус совершенно обычная неплохо приготовленная говядина, — непринужденно проговорил Кнедл. — А почему ты спрашиваешь, Дорота?
— Мне она показалась очень жесткой, — с нарочитой робостью проговорила Лесьяк. — Гражина вкуснее готовила…
— И продолжала бы это делать, если не выяснилось, что она шпионит за мной в пользу террористов, — очень спокойно закончил комиссар после непродолжительной паузы, после чего, не глядя на Дороту, отправил в рот кусочек говядины.
За столом будто повеяло холодом. Джина почти физически почувствовала, как напряглись девушки и как сильно дура Дорота пожалела, что упомянула имя прошлой чернавки.